.
Глава государства по конституции государства является верховным главнокомандующим , высшим должностным лицом, осуществляющим военное управление.
В конституции государства законодательно закрепляются состав военных учреждений и формирований , которые входят в военную организацию (вооружённые силы) в мирное время, состав ведомств имеющих в подчинении формирования которые передаются вооружённым силам в военное время , а также органы государственного управления задачей которых является руководство над вооружёнными силами на различных уровнях. Данные органы государственной власти, также входящие в состав вооружённых сил именуются органами военного управления .
Правительство осуществляет военное управление через центральные органы военного управления . Глава государства или глава правительства ставят задачи непосредственно руководителям центральных органов военного управления в виде указов или постановлений правительства.
Также государство может участвовать в военном управлении через коллегиальные органы вне вооружённых сил.
К примеру законодательно через комиссии в парламенте которые занимаются вопросами составления военного бюджета , реформирования вооружённых сил и их перевооружения. Подобные комиссии есть в парламентах большинства государств и состоят они в основном из профессиональных военных вышедших в отставку, компетентных в вопросах военного строительства .
Также коллегиальным органом осуществляющим военное управление вне вооружённых сил можно считать счётную палату при парламентах, которая осуществляет контроль за целевым расходом средств военного бюджета государства .

Организация военного управления в вооружённых силах

Центральные органы военного управления

Главным центральным органом военного управления является Министерство обороны , возглавляемое министром обороны.
Задачей Министерства обороны является общее управление вооружёнными силами в мирное время. В некоторых государствах применяются иные формулировки как Министерство национальной обороны (Китай , Польша , Канада , Греция и другие).
Вторым по значимости центральным органом военного управления в государстве является Генеральный штаб (сокращённо Генштаб ).
Данный орган в некоторых государствах именуется как Объединённый комитет начальников штабов (США) либо Комитет начальников штабов (Казахстан).
По определению Клаузевица , назначение Генштаба состоит в разработке и изложении идеи высших строевых начальников в форме приказаний, со всеми необходимыми для исполнения подробностями; кроме того, Генштаб обязан заботиться о боевой готовности и материальных нуждах войск, для чего, не вмешиваясь в деятельность специальных органов, должен сообщать им необходимые указания, вытекающие из общего хода военных действий; с другой стороны, Генштаб получает от этих органов сведения о степени обеспечения войск предметами довольствия .

Управление войсками (силами)

Сектор военного управления , определяющий деятельность командиров (начальников), штабов , служб и других органов управления по поддержанию постоянной боевой готовности войск (сил), подготовке к боевым действиям и руководству войсками (силами) по выполнению поставленных задач именуется Управлением войсками (силами) .
В данное определение входит :

• постоянный сбор сведений об обстановке и их анализ;
• принятие решения на боевые действия (операция , рейд , бой и так далее);
• доведение задач подчинённым войскам (силам);
• планирование боевых действий;
• организация взаимодействия разных формирований;
• подготовка подчинённых войск (сил) и штабов к боевым действиям и руководство ими в ходе боевых действий;
• организация контроля и помощи подчинённым войскам.

Управление войсками выполняется командирами (командующими) лично и через штаб, а также через заместителей, начальников родов войск и специальных войск, начальников служб в соответствии с полученными актами военного управления (см.ниже) от выше стоящего начальства.

Разделение управления по видам вооружённых сил и родам войск

Непосредственно в системе Министерства обороны военное управление вооружёнными силами разделяется по видам вооружённых сил (Военно-морской флот , Военно-воздушные силы , Сухопутные войска) и родам войск (танковые войска , артиллерия , РВСН , инженерные войска , войска связи , морская пехота и т.д.) .
Организационно это представлено управлением в составе министерства, руководящим определённым видом или родом войск.
К примеру:

• Главное военно-медицинское управление Министерства обороны Российской Федерации (ГВМУ Минобороны России);
• Главное управление железнодорожных войск ВС СССР ;
• Главное управление Военно-морскими силами Министерства обороны США ;
• Главное управление войск специального назначения Министерства обороны США .

Разделение управления по видам обеспечения и контроля

В зависимости от разновидности боевого и тылового обеспечения войск в системе Министерства обороны существуют специальные службы, решающие задачи обеспечения и выполняющие контроль над их осуществлением.

Органы военного управления по сохранению правопорядка

Следующей структурой местного военного управления являются органы по сохранению правопорядка в среде военнослужащих.
На данном этапе в большинстве государств данную функцию выполняет военная полиция , находящаяся в подчинении начальников гарнизонов .

В более широком понимании, кроме задач по сохранению правопорядка среди военнослужащих к данной структуре местного военного управления также относится организация гарнизонной и комендантской службы , перед которыми стоит задача координации действий с правоохранительными органами вне вооружённых сил и органами местного самоуправления при возникновении чрезвычайных ситуаций , при переходе государства от мирного к военному времени, при организации проводки военных колонн и т.д.. .

Акты военного управления

Определение

Военное управление проявляется в актах. Акт военного управления представляет собой государственно-властное повеление на основе законодательства принятого в государстве, в пределах компетенции органов военного управления, направленное на регулирование отношений в процессе организации военного управления, жизни, быта и деятельности войск.
Актам военного управления присущи следующие черты

Система военного управления России за время ее более чем тысячелетнего периода функционирования пережило несколько этапов развития, характеризующихся цикличной сменой форм единого централизованного руководства военной организацией и разделения военных полномочий.

Первоначально оно было личной задачей и личным правом князя, который осуществлял его непосредственно. С соединением княжеств под властью Москвы появляются органы исполнительной власти в виде приказов , которые действуют уже на основании разделения полномочий по роду своей деятельности. При этом управление вооруженными силами страны были отнесены к обязанностям Разрядного приказа или Разряда , учрежденного не позже 1535 г., который явился органом, ведавшим, в первую очередь всеми военными делами государства.

С появлением в России артиллерии был учрежден Пушкарский приказ , ведавший артиллерийским и отчасти инженерным делом в государстве. Создание стрелецких формирований привело к учреждению особого Cтрелецкого приказа .

Позднее, с осознанием необходимости иметь в России войска, обученные по-европейски, появились полки, набранные по найму из иностранцев, а затем и русские, обученные иноземному строю, пешие – солдатские и конные – рейтарские и драгунские; параллельно с этим были учреждены и соответствующие приказы: иноземский и рейтарский.

Все выше перечисленные приказы, таким образом, формировали систему исполнительной власти России в области обороны государства.

Таково было состояние управления вооруженными силами России до начала царствования Петра I. Военно-политическая практика того периода, показала, что данная система управления если и могла функционировать в мирных условиях, имея в своем ведении ополчения (дворяне, даточные люди) или поселенные войска (стрельцы, городовые войска, полки иноземного строя), то она оказывалась несостоятельной для управления регулярной армией , к формированию которой и приступил Петр I.

Важнейшими недостатками изложенной системы военного управления являлись:

1. отсутствие единства в управлении;
2. недостаток системы в распределении дел между различными приказами;
3. смешение административной и судебной власти в одном и том же органе управления;
4. произвол при решении дел, царивший в приказах, где дьяк судил чаще по своему личному усмотрению, а не на основании закона;
5. отсутствие контроля над деятельностью приказов.

Поэтому, начав преобразования в области военного управления, Петр I, прежде всего, принял меры к сосредоточению всех военных дел в небольшом числе органов. С этой целью в 1701 году был учрежден Приказ военных дел , которому было указано ведать всеми военными делами, кроме:

1. дел о снабжении войск деньгами, вещами и оружием, которые оставлены были в Приказе генерал-комиссара;
2. дел по снабжению продовольствием, оставленных в Провиантском приказе;
3. дел по артиллерийской и инженерной частям, находившихся в ведении Пушкарского приказа.

Таким образом, уже в 1703 г. большая часть полномочий военного управления фактически сосредоточилась в Приказе военных дел. Тем самым, была достигнута централизация всей военной власти в едином органе исполнительной власти.

Дальнейшие преобразования Петра I в области совершенствования военного управления привели к установлению системы органических должностей , введенной одновременно с принятием коллегиального начала . При этом общее руководство всеми государственными делами в это время принадлежало ближней (военной) канцелярии царя , заменившей боярскую думу. Она же являлась и направляющим учреждением для вновь образованных органов военного управления.

Введение органических должностей связано с Указом Петра I от 31-го июля 1711 года об образовании в Москве комиссариата , на который было возложено снабжение войск денежным, вещевым довольствием и ручным оружием, а также комплектование и “ремонтирование” армии (тыл вооруженных сил, ). В этом же году (10-го декабря 1711 года) сфера деятельности данного комиссариата была еще более расширена подчинением ему органов провиантского и фуражного довольствия. Почти одновременно с формированием органов тылового обеспечения армии в Санкт-Петербурге была образована Артиллерийская канцелярия (1714 г.).

Таким образом, все центральное военное управление России с 1711 г. преобразовалось в три обособленные и независимые друг от друга учреждения: Военную канцелярию, Комиссариат и Артиллерийскую канцелярию .

Эти три учреждения ведали всеми военными вопросами, благодаря чему было обеспечено сосредоточение управления военной организацией государства в небольшом числе органов. Но при этом не было достигнуто единства в управлении военными делами, поскольку не было учреждения, которое объединяло бы деятельность всех перечисленных выше учреждений. Таковым объединяющим органом стала (согласно изданному в 1716 году “Уставу воинскому”) Военная коллегия , подчинявшаяся в свою очередь Сенату.

Таким образом, значение реформы Петра I в истории развития отечественного центрального военного управления заключалась в том, что:

• Во-первых , она упорядочила распределение дел между различными органами военного управления.
• Во-вторых , установила контроль над ними, хотя и далеко не полный.
• В-третьих , введением коллегиального порядка управления и учреждением должности прокурора при коллегии был устранен в значительной степени царивший до того времени произвол в армии.

Следует отметить, что данные преобразования касались исключительно полномочий органов военно-административного и военно-политического управления . В то же время развитие органов, реализующих собственно военные полномочия или точнее полномочия по управлению вооруженными силами страны в ходе ведения боевых действий, то оно происходило по иному направлению, и связано было с образованием квартирмейстерской службы , явившейся прообразом российского Генерального штаба.

Это было своего рода отражением общемировой (или общеевропейской) тенденции развития военной теории и практики того времени. Суть данной тенденции заключалась в следующем.

Во всех европейских армиях того периода, для облегчения командующему в деле управления армией, придавался особый орган, называемый штабом, имеющий целью освободить начальника от занятия мелочами, обсуждение и целесообразное решение которых все же часто имело большое значение, и передавать в войска волю начальников. Для разработки операции привлекалась особая часть штаба, названная генеральной. Таким образом, Генеральный штаб того времени являлся исключительно частью войскового штаба и служил органом начальствующих лиц по управлению войсками.

Осознание этого в практике управления русскими войсками произошло сразу же после неудачного Нарвского сражения в 1700 г., обозначившего необходимость организации четкого управления войсками. В соответствии с этим по указу Петра I в 1701 г. была учреждена должность генерал-квартирмейстера как помощника воеводы (главнокомандующего) по вопросам оперативной службы . В последующем постепенно квартирмейстерские чины также вводятся в отдельных армиях, корпусах и самостоятельных отрядах того времени.

В 1711 г. создается уже квартирмейстерская часть русской армии, заменившая собой Разрядный приказ. В дальнейшем развитие квартирмейстерской части (Генерального штаба) связано с утверждением “Устава воинского” (в 1716 г.), в котором также определялись и основные функциональные обязанности генерал-квартирмейстера. Он в соответствии с Уставом “во все дни имеет быть у командующего главного генерала, дабы он мог знать, когда, что о походах или лагере войска определено будет, и ни от кого иного указа не получает, кроме как от командующего генерала самого ” . При этом сами квартирмейстерские чины непосредственно избирались и состояли “в ведении даже не Военной коллегии, а лиц командующих войсками ” .

Таким образом, уже изначально в процессе формирования военной организации России и ее регулярной армии имело место разделение полномочий органов военного управления, осуществляющих, с одной стороны – управление военной организацией России как таковой в мирное и военное время – Военная коллегия, . С другой – штаб главнокомандующего армией, – осуществлявший управление непосредственно воюющей армией в ходе подготовки, организации и ведения боевых действий.

В последующие периоды развитие военного управления в России пережило упадок в связи с нарушением объективно сложившейся закономерности разграничения полномочий по управлению военной организацией и стремлением государственных чиновников сконцентрировать в едином органе управления все без исключения военные полномочия. Наиболее отчетливо это проявилось в ходе Семилетней войны (1756-1763) гг., когда по инициативе канцлера Российской империи Бестужева-Рюмина был на практике реализован принцип единства военно-административного, военно-политического и стратегического управления войсками . При этом канцлер империи считал, что “управлять и двигать такую махину, какой есть корпус в 55.000 человек; обеспечивать его довольствие, содержание, и предпринимаемые им (войском) операции, с полным удобством могут быть разрешены только комиссией под личным руководством императрицы ”. С этой целью в январе 1756 г. была образована Конференция при Высочайшем Дворе , которая, помимо других полномочий по управлению армией (военно-политических и военно-административных), приняла на себя также и полномочия по разработке планов ведения стратегических операций. Таким образом, Конференция, находясь за тысячи верст от театра боевых действий, будучи при этом совершенно не ориентированной относительно обстановки, брала на себя руководство военными операциями, сковывая лишь свободную волю и действия полководца. Главнокомандующий русской армией был поставлен в положение доверенного “агента конференции, обязанного исполнять ее стратегические фантазии”. Что закономерно и предопределило неудачи начального периода Семилетней войны в период командования ею фельдмаршалом Апраксиным. И лишь замена главнокомандующего армией, а также отказ императорского двора и, собственно его “конференции ”, от непосредственного руководства действующей армией, предоставление права самостоятельно разрабатывать и осуществлять операции талантливому русскому полководцу фельдмаршалу П.С. Салтыкову предопределили исход Семилетней войны и разгром непобедимой до этого армии прусского короля Фридриха II Великого.

К этому же следует добавить и то, что квартирмейстерская часть русской армии к тому времени в результате полного невнимания к ней, а также в результате взаимопротиворечащих ее преобразований, (проводившихся под руководством Миниха и Шувалова) пришла, по словам современников, в полное расстройство. И опыт Семилетней войны со всей очевидностью продемонстрировал ее несовершенство. Важнейшим недостатком квартирмейстерской службы было, например, то, что она вместо своего основного функционального предназначения – обеспечения управления боевыми действиями войск, вынуждена была заниматься в основном сбором провианта и фуража, что, несомненно, сказывалось в целом на организации деятельности штаба главнокомандующего.

В целях устранения выявленных недостатков в организации деятельности органов военного управления с началом царствования Екатерины II была организована Комиссия по совершенствованию организационных основ армии . Результатами работы комиссии явилось, с одной стороны, – создание по итогам первой русско-турецкой войны (1763 г.) Совета для обсуждения мероприятий по обороне государства и по ведению военных действий под председательством главы государства (Екатерины II). Другим важнейшим результатом работы комиссии явились ее предложения по переустройству армии и квартирмейстерской части, с учетом положительного опыта западноевропейских стран.

В плане определения полномочий Совета были обозначены:

• выработка плана войны;
• разработка планов военных операций;
• сверхштатное довольствие войск;
• экстренные военные расходы;
• производство сношений по этим предметам с соответствующими департаментами;
• составление различных проектов, относящихся к изложенным вопросам;
• заключение мирных договоров.

Налицо, таким образом, была вновь достигнута очевидная концентрация полномочий по управлению военной организацией государства. Вместе с тем эта кажущаяся централизация не охватывала деятельности непосредственно квартирмейстерской части, которая в соответствии с рекомендациями Комиссии была преобразована в Генеральный штаб – новый по своему статусному положению орган военного управления. Хотя тот факт, что первоначально руководство Генеральным штабом возглавил вице-президент (затем президент) Военной коллегии генерал-фельдмаршал З.Г.Чернышов, свидетельствовало о том, что Генеральный штаб учреждался как орган военного управления в составе Военной коллегии . Данное положение сохранялось до 1772 г., когда в соответствии с новым Положением о Генеральном штабе , разработанным генерал-квартимейстером Ф.В. Бауэром, он был выведен из состава Военной коллегии .

Об особой роли Генерального штаба в управлении войсками свидетельствовали и возложенные на него задачи :

• подготовка данных для боевой деятельности войск;
• изучение местности;
• организация движения и размещения войск в лагерях;
• составление топографических карт для военных потребностей;
• ведение военно-исторического журнала боевых действий.

Дальнейшие наиболее существенные преобразования в системе органов военного управления связаны с деятельностью в этой области князя Г.А. Потемкина, который основным недостатком системы военного управления считал слабость контроля, как над хозяйственными операциями, так и над службой войск . Устранить этот недостаток Потемкин решил путем переустройства всего центрального военного управления.

В 1781 году для упорядочения денежной отчетности по хозяйственным операциям была вновь учреждена при военной коллегии Счетная экспедиция. Значение этого заключалось в том, что денежный контроль по военному ведомству оказался в руках военной коллегии, власть, которой, таким образом, значительно усилилась. В 1785 году при Военной коллегии была учреждена инспекторская экспедиция, деятельность которой упорядочила и облегчила работу войсковых инспекторов. Наконец, в 1791 г. было объявлено новое образование Военной коллегии , в руках которой и была сосредоточена вся полнота власти в военной области. Централизация военных полномочий в полной мере затронула все органы военного управления, в том числе и относящихся к ведению Генерального штаба.

К этому времени просчеты в организации деятельности Генерального штаба, особенно на уровне его высшего руководства (генерал-квартимейстер М.В.Каховский практически не уделял внимания подготовке офицеров Генерального штаба, его комплектованию и распределению офицеров по войскам), дискредитировали идею автономного функционирования данного органа военного управления. Это привело к его упразднению в 1796 г., с восшествием на престол Павла I. Органы высшей государственной власти России (в лице очередного нового императора), при этом вместо того, чтобы проанализировать причины кризиса в деятельности Генерального штаба и принять меры к их устранению действовали крайне волюнтаристски и радикально, издав на третий день своего царствования указ о его расформировании.

Таким образом, личностно-субъективный фактор, выразившийся в неприятии всех “екатерининских” преобразований предопределил в дальнейшем снижение статуса Генерального штаба, что закономерно снижало и его роль в подготовке и проведении военных кампаний и управлении войсками непосредственно в ходе операций.

Все полномочия Генерального штаба в соответствии с указом императора передавались во вновь созданный вспомогательный орган высшего командования – Свиту его императорского величества (Е.И.В.) по квартирмейстерской части, подчинявшейся непосредственно царю .

Насколько оправдана была данная реорганизация высших органов военного управления свидетельствует тот факт, что во всех последующих военных кампаниях (Итальянский и Швейцарский походы) собственно офицеры Свиты участия практически не принимали. Поэтому данную реорганизацию военного управления Павла (равно как и многие другие, проведенные им преобразования с восшествием на престол), можно отнести лишь к реформам ради реформ, обусловленные исключительно неприятием ранее сделанных преобразований. К этому же следует добавить и патологическую боязнь Павла военного переворота в стране (по опыту устранения Петра III), и стремление его поставить под собственный контроль всю военную организацию государства.

После смерти Павла I сразу же были предприняты шаги по совершенствованию структуры и функций Военного ведомства и Свиты по квартирмейстерской части. В 1802 г. с созданием Министерства военно-сухопутных сил (с июня 1808 г. – Военное Министерство) квартирмейстерская часть (Свита Е.И.В) в его состав не вошла . Более того, Свита усиливается подготовленными офицерами-квартирмейстерами, в основном из число ранее служивших в Генштабе.

Накануне Отечественной войны 1812 г. комиссией под руководством военного министра М.Б. Барклая-де-Толли и при участии генерал-квартирмейстера П. М. Волконского был разработан и издан важный уставной документ – “Учреждение для управления большой действующей армией”. В нем наряду с другими вопросами подробно излагались права и обязанности чинов квартирмейстерской части по управлению войсками в военное время. Этим документом восстанавливались многие положения, отмененные реформой 1796 г.

В отношении же разделения полномочий между двумя военными ведомствами полной ясности достигнуто не было. Так, например, в соответствии с основным нормативным документом того времени регламентировавшим организацию системы военного управления – “Учреждение военного министерства” от 27.01.1812 г. – управляющий Свиты был подчинен военному министру . В силу же близости управляющего Свитой к главе государства – царю это подчинение носило формальный характер. К тому же в соответствии с тем же “Учреждением” многие обязанности, относившиеся к компетенции квартирмейстерской части (Свиты), были возложены в министерстве на другие органы управления: Военно-топографическое депо, Военно-ученый комитет и Инспекторский департамент. Что, безусловно, вызывало параллелизм и дублирование в работе высших органов военного управления и не способствовало их эффективности в ходе подготовки к войне с Наполеоном.

При этом непосредственно Свите Е.И.В. по квартирмейстерской части (собственно Генштабу) отводилась все же довольно незначительная роль. В мирное время она занималась в основном съемочными и картографическими работами, необходимость же участия чинов Свиты в процессе боевой подготовки войск в тот период еще в полной мере не осознавалась. В военное время согласно «Учреждению для управления большой действующей армией» 1812 г. при Главнокомандующем создавался Главный полевой штаб армии , состоявший из 4-х управлений, в т.ч. и управления начальника Главного штаба. В составе последнего имелась квартирмейстерская часть во главе с генерал-квартирмейстером.

После окончания войн с наполеоновской Францией, 12 декабря 1815 г. Именным указом Сенату Александр I учредил Главный штаб Е.И.В , который как и Свита, подчинялся непосредственно главе государства – императору и состоял из начальника Главного штаба, военного министра , инспектора артиллерии и инспектора инженерного корпуса . Кроме того, к составу Главного штаба наряду с другими высшими должностными лицами относился и генерал-квартирмейстер со всеми подведомственными ему чинами. Этому Главному штабу и было вверено все управление военным ведомством . При этом разграничение полномочий шло по двум направлениям: «фронтовое» и экономическое (хозяйственное). «Фронтовые» дела находились в ведении начальника Главного штаба , экономические – военного министра .

Военный министр подчинялся начальнику Главного штаба , который являлся единственным докладчиком императору по всем вопросам, относившимся к военно-сухопутным силам государства. В полном подчинении у военного министра находились лишь комиссариатский, провиантский и медицинский департаменты, а по части хозяйственных дел – артиллерийский и инженерный департаменты.

Таким образом, во главе военного управления фактически оказались два лица с равной ответственностью. И военный министр, и начальник Главного штаба были одинаково ответственны по должностям, каждый по своей части, но с разной степенью самостоятельности. Военный министр , в обязанности которого входило распоряжение денежными средствами, отчетность по ним и т.д., не имел личного доклада у императора и должен был руководствоваться указаниями начальника Главного штаба , не отвечавшего по закону за состояние хозяйства армии.

Данная двойственность в управлении военной организацией влекла за собой и двойственность подчинения. Теперь по делам фронтовым (строевым) необходимо было идти с представлениями к начальнику Главного штаба, а по делам хозяйственным – к военному министру. Последний же за разрешением вопросов, превышавших его компетенцию обращался: по законодательным делам – в Госсовет, по хозяйственным – в Сенат, по исполнительным – в Комитет министров. Во всех заседаниях этих высших государственных органов он обязан был присутствовать, в то время как начальник Главного штаба приглашался туда на заседания лишь в случае необходимости. Более того, инспекторы артиллерии и инженерного корпуса, поставленные во главе соответствующих департаментов, докладывали: по делам хозяйственным – военному министру , по делам, предусмотренным “Учреждением для управления большой действующей армией” – начальнику Главного штаба , а по всем остальным – непосредственно императору . Таким образом, сложилась громоздкая и достаточно уязвимая система управления, в которой высшие должностные лица были изначально и искусственно ограничены в своих полномочиях. Главной же причиной неэффективности данной системы управления, по нашему мнению, являлось отсутствие единого координирующего органа государственной власти. В силу неразвитости институтов власти в самодержавной России того времени таковым органом мог стать только лишь орган управления, возглавляемый лично главой государства. Но этого как раз и не было, поскольку император Александр I, весь посленаполеоновский период своего правления больше был занят обустройством вечного мира в мире (в связи с организацией Священного Союза), чем внутренними проблемами своей страны. И поэтому рациональная идея разделения полномочий органов военного управления, себя дискредитировала, как нарушающая единство управления военной организацией.

Более того, двойственность в управлении всей военной организацией сказывалась и на работе органов оперативно-стратегического планирования, поскольку наряду с Управлением генерал-квартирмейстера Главного штаба Е.И.В. , параллельно продолжала функционировать и Свита Е.И.В. по квартирмейстерской части , управляющий которой (князь П.М. Волконский) являлся в то же время и начальником Главного штаба . Чтобы как-то разграничить сферы деятельности двух этих органов управления, 16 декабря 1815 г. была создана Канцелярия начальника Главного штаба .

В 1827 г. Свита преобразуется в Генеральный штаб, также первоначально находившегося в ведении царя. В мае 1828 г. генерал А.И.Чернышев, занимавший до этого должности управляющего Военным министерством и товарища (заместителя) начальника Главного штаба , был назначен управляющим Главным штабом Е.И.В. с оставлением в должности военного министра . Таким образом, центральное управление фактически оказалось вновь сосредоточенным в одних руках (военного министра). В 1832 г. Главный штаб как управленческий орган был упразднен, и все высшее военное управление вверено Военному министерству во главе с министром . Генеральный штаб был переименован в Департамент Генерального штаба и наряду с другими департаментами вошел в состав Военного министерства .

Как показало дальнейшее развитие военной организации России, а также собственно поражение России в Крымской войне это решение было крайне неверным и, более того, оно противоречило тенденциям развития военной теории и практики того периода, в том числе и в области управления войсками. При этом неверно оценивалась роль самого Генерального штаба, которая существенно изменилась с началом так называемых наполеоновских войн и появлением массовых армий, изменением характера их вооруженного противоборства . Если ранее, в XYIII в. функциональные задачи Генерального штаба ограничивались в основном изучением местности и участием в разработке операций, то с начала XIX в. значение Генерального штаба было тесно связано с управлением войсками в ходе подготовки и ведения военных действий.

“В XIX в. появляются на арену борьбы миллионные армии и усовершенствуется техника в смысле передвижения (быстрота сосредоточения). Появляется понятие о вооруженном народе, и, наконец, водворяется в Европе, так называемый „вооруженный мир”. Эти два фактора явились основными в определении специфики деятельности Генерального штаба. Появление на театре войны миллионных армий, востребовало заблаговременную, детальную разработку стратегических планов войны на всевозможные случаи, так как весьма важное значение для успеха всей кампании зависит от правильно рассчитанного и соображенного первоначального развертывания. Это было принципиально важным, поскольку “ошибки первоначального развертывания, – по словам начальника прусского Генерального штаба Мольтке, – вряд ли исправимы в течение всей кампании”. С другой стороны, понятие о “вооруженном мире”, т.е. о таком мире, который каждые 24 часа может обратиться в войну, вызывает необходимость в особом органе, который все время следил бы за своими и неприятельскими силами, изменяя стратегические планы наивыгоднейшим образом, сообразно обстановке, посвятившем себя исключительно этой деятельности, не знающем мирного времени и в долгие годы для всех всеобщего мира, напряженно работающем и всегда стоящем на страже государственной безопасности” . Таким ответственным «воином мирного времени» в Европейских государствах был так называемый Большой Генеральный штаб, девизом которого могли бы служить слова ф.-д. Гольца: “настоящая война современными государствами ведется во время мира” .

Между тем, в Российской империи данные тенденции в развитии вооруженного противоборства были в очередной раз проигнорированы. Ставка в организации управлении военной организацией была сделана на концентрацию полномочий в руках военно-административного органа – Военного министерства , с уменьшением роли Генерального штаба. В реальности же и военное ведомство было ограничено в полномочиях по управлению военной организацией, поскольку на практике имела место сверхконцентрация всех, в том числе и военных полномочий, в руках главы государства – императора-самодержца.

Первым официальным документом, подвергшим критике существовавшую военную систему, явилась записка главнокомандующего гвардейскими и гренадерскими корпусами генерала А.Ридигера, представленная им Александру II, через военного министра. В этой записке
А. Ридигер указывал, что основные причины неудач русской армии заключаются в отсутствии способных людей, как на важнейших должностях, так и в военном управлении. Это обстоятельство, по мнению А. Ридигера, обусловливалось в свою очередь двумя причинами: “излишней централизацией управления и забвением основных правил военного искусства” . Исходя из этого в области управления военной организацией, созданной позднее по распоряжению императора “Комиссией по переустройству военной части” предлагалось уничтожить чрезмерную централизацию и провести комплекс мероприятий по совершенствованию всей военной организацией государства.

Начавшиеся преобразования при императоре Александре II включали в себя следующую программу:

1. на Военное министерство, как на центральное управление, возложить только общее направление и главный контроль деятельности всех исполнительных административных органов;
2. разделить всю Империю на несколько военных округов, и в каждом из них учредить военно-окружное управление, заключавшее в себе особые органы по каждой отрасли военной администрации, на которые и возложить всю исполнительную часть;
3. на главных начальников этих округов возложить как заведывание военно-окружными управлениями, так и командование войсками, расположенными в округе.

Выгоды от подобной децентрализации прав и обязанностей Военного министерства должны были получиться следующие:

• состав самого министерства сокращался, вследствие чего являлась возможность, не расширяя военного бюджета, увеличить оклады содержания служащих, что должно было иметь благодетельное влияние на личный состав;
• высшие чины военного министерства получали возможность тратить должное внимание и посвятить все свое время наиболее важным вопросам;
• над действиями разных военных учреждений устанавливался ближайший местный надзор главных начальников военных округов и их помощников по разным отраслям управления, который должен был заменить существовавший до сего времени недействительный контроль военного министерства, ограничивавшийся большей частью одной канцелярской проверкой .

В рамках общей реорганизации русской армии произошло преобразование и Генерального штаба русской армии, которое в частности предусматривало:

• пополнение Генерального штаба и, в связи с этим уточнение назначения Николаевской академии Генерального штаба;
• реорганизацию Главного управления Генерального штаба;
• учреждение особого положения корпуса офицеров Генерального штаба.

В плане решения первой задачи генерал-квартирмейстер принял на себя высшее научное руководство Николаевской академии Генерального штаба, которая должна была стать “подготовительной школой для Генерального штаба”.

Реорганизация Главного штаба находилась в непосредственной связи c введением военных округов вместо подразделения на корпуса.

По уничтожению гвардейского Генерального штаба (ноябрь 1864 г.) в январе 1865 г. были изданы новые постановления для корпуса офицеров Генерального штаба.

Таким образом, по сравнению с дореформенным устройством в области определения полномочий органов военного управления был сделан значительный шаг вперед. Военный министр, хотя и сосредотачивал в своих руках все нити военного управления, однако войска не находились в его полном подчинении, так как начальники военных округов зависели непосредственно от царя, который и возглавлял верховное командование войсками. Таким образом, была достигнута определенная децентрализация военного управления, ставившаяся в качестве одной из приоритетных задач военной реформы. В то же время данное разграничение полномочий фактически не коснулось Главного штаба, который являлся основным органов Военного министерства. Что же касается основных функций департамента Генерального штаба, то в Своде военных постановлений 1859 года было указано, что он являлся:

• во-первых, вспомогательным органом , начиная от начальника дивизии и выше по всем отраслям управления войсками;
• во-вторых, был предназначен для занятий военно-научными работами, нужными для подготовки к войне и самой войны;
• в-третьих, на него возлагалось заведование в Военном министерстве такими отраслями делопроизводства, которые по своему характеру требовали особой подготовки или вообще высшего военного образования.

Для выполнения всех этих задач в Военном министерстве и в войсках предусматривались специальные штатные должности, подлежащие замещению офицерами Генерального штаба.

Таким образом, проведенная в ходе реформы реорганизация, предусматривавшая, по словам Военного министра России Д.А.Милютина, “приведение всего здания в стройный вид и упрощение всего его сложного механизма” в определенной осуществилась. Вместе с тем данная реорганизация высших органов военного управления явилась половинчатой и недостаточно эффективной. Поскольку она не оказала, да и не могла оказать, существенного влияния на эффективность деятельности органов военного управления в целом, в силу того, что не была решена наиболее актуальная задача того периода – повышение эффективности работы высших органов военного управления. И связано это во многом было с тем, что Генеральный штаб, точнее, его Центральное управление, оставаясь в составе Военного министерства (которое становилось тыловым органом), уже не оказывал влияния на подготовку и проведение операций . Что было крайне неверным и противоречило европейской тенденции развития управления военной организацией государства. Об этом свидетельствует, например, сравнительный анализ структуры и функционального предназначения Генеральных штабов ведущих в тот период европейских держав.

В Пруссии, например, верховное командование армией принадлежало королю, а все высшее управление сосредотачивалось в трех инстанциях: военном министерстве, главном генеральном штабе (Grosser Generalstab) и военном кабинете короля.

Военное министерство Пруссии по существу ведало лишь хозяйственными функциями, организацией армии, комплектованием и, в известной степени, личным составом офицерских кадров, назначения и перемещения которых проводились королем через военный кабинет.

Главный генеральный штаб , не зависевший от военного министерства, ведал всеми вопросами, связанными с подготовкой к военным действиям (планы мобилизации и сосредоточения армии, изучение вероятных театров войны, собирание разведывательных данных и т.д.). Начальник Генерального штаба предназначался в военное время на должность начальник штаба армии.

Разделение функций военного управления между военным министром и начальником Генерального штаба объяснялось, по словам одного из крупнейших немецких военных теоретиков Бронсара фон Шелендорфа (автора исследования о немецком генеральном штабе) тем, что “только в редчайших случаях можно было найти человека, сочетающего в себе необходимые качества военного министра и начальника Генерального штаба и в одинаковой степени обладающего способностями военного организатора и полководца”.

Военный кабинет короля ведал офицерским корпусом, зависимость которого от военного министра была минимальной.

Таким образом, все высшее военное управление Пруссии в рассматриваемый период не было централизовано.

В определенной мере сходным в тот период было и высшее военное управление в другой ведущей европейской державе – Австрии, где верховное командование армией принадлежало императору, а управление ею – трем соперничавшим инстанциям: генерал-адъютантуре (военный кабинет), главнокомандующему и военному министру. И хотя функции между этими инстанциями были слабо разграничены, наибольшей властью пользовался главнокомандующий, функции которого выполнял эрцгерцог. Военное министерство сосредотачивало в своих руках в основном хозяйственные функции. Императору принадлежало право назначения генералов и штаб-офицеров. Наконец, генерал-адъютантура, являвшаяся военным кабинетом императора , обладала относительно большими правами. Через нее передавались императорские повеления армии, а также сосредотачивались все сведения, касающиеся состояния войск.

Наибольшей централизацией отличалось высшее военное управление во Франции. Несмотря на то, что верховное главнокомандование войсками принадлежало императору, все функции по военному управлению и командованию войсками сосредотачивалось в военном министерстве. Насколько это было эффективно показал опыт для эффективности управления военной организацией показал опыт франко-прусской войны.

Российская система военного управления, таким образом, как следует из сравнительного анализа военного управления европейских стран, занимала срединное положение. Она была менее централизована, по сравнению с французской системой, и в то же время значительно отличалась от прусской и австрийской систем в силу незначительной роли в системе военного управления Генерального штаба.

С образованием Главного штаба в руках Военного министерства сосредоточивались все звенья военного управления:

• личный состав армии и ее комплектование;
• дислокация войск соответственно стратегическим, хозяйственным и служебным видам;
• дела по устройству, службе, размещению, образованию и хозяйству войск;
• руководство составлением военно-статистических описаний, сбором разведывательных сведений и т.д.

Данная структура оставалась в основном неизменной до начала XX в. и дальнейшие изменения в системе органов военного управления и соответственно разграничение полномочий военного министра и начальника Генерального штаба связаны с итогами русско-японской войны, которая показала несостоятельность отечественной системы военного управления. С целью ее коренной перестройки в рамках, начавшейся в 1905 г. военной реформы проводится ряд преобразований, в том числе и в системе органов высшего военного управления.

Прежде всего, в рамках реформы военного управления в 1905 г. был создан новый высший орган военного управления – Совет государственной обороны , на который возлагалось “обеспечение объединения деятельности высшего военного и морского управления и согласование ее с деятельностью других правительственных учреждений по вопросам, относящимся к безопасности государства” . Совет находился в непосредственном подчинении императора, который формально являлся его председателем. Фактическим же руководителем Совета явился великий князь Николай Николаевич. Он же считался и главой всего дела обороны государства и имел право обращаться в любое министерство по всем вопросам, имеющим отношение к государственной обороне. С включением в состав Совета государственной обороны генерал-инспекторов родов войск, они фактически вышли из подчинения военного министра и стали подведомственны его председателю.

Одновременно и само Военное министерство было разделено на два независимых друг от друга ведомства. Считалось, что одной из причин поражения в русско-японской войны являлись недостатки в работе важнейшего органа министерства – Главного штаба, который не смог обеспечить подготовку вооруженных сил и стратегическое планирование войны, так как являлся громоздким учреждением, ведавшим широким кругом не только оперативных, но и административно-хозяйственных вопросов.

21 июня 1905 г. была учреждена должность начальника Генерального штаба и утверждено Положение о нем, в соответствии с которым начальник Генерального штаба подчинялся непосредственно верховой власти с правом личного доклада императору. Чуть позже путем выделения из Главного штаба, который оставался в составе военного министерства, ряда управлений (2-го генерал-квартирмейстера, ВОСО, военно-топографического и др.) был образован самостоятельный, не подчиненный военному министру орган центрального военного управления – Главное управление Генерального штаба .

Соответственно этому были внесены и изменения в Положение о Совете государственной обороны, согласно которым начальник Генерального штаба становился членом Совета государственной обороны и имел право принимать участие “в высших государственных установлениях при рассмотрении с его кругом деятельности вопросов”. Таким образом, за образец организации военного управления была взята эффективная прусская модель организации управления военной организацией (Военный кабинет – главный генеральный штаб – военное министерство). При этом роль “военного кабинета императора” играл – Совет государственной обороны, а собственно военное ведомство оказалось расчлененным на две независимые друг от друга части. За Военным министерством были отныне оставлены решение административно-хозяйственных вопросов, включая использование кредитов, и заведование личным составом армии, в то время как Главное управление Генерального штаба должно было заниматься разработкой планов обороны государства и подготовкой сухопутной армии к войне. Но рациональная и эффективная прусская модель военного управления оказалась неэффективной при ее механическом переносе на отечественную почву. Более того, существование в армии двух равноправных лиц – военного министра и начальника Генерального штаба приводило к дезорганизации военного управления. На практике данное разделение функций привело к тому, что начальник Генерального штаба , ответственный за подготовку страны к войне в стратегическом отношении, был лишен возможности распоряжаться войсками и обеспечивать их всеми необходимыми для войны средствами. Поскольку, хотя деятельность военного министра и ограничивалась хозяйственными вопросами, но он все же оставался настоящим хозяином положения в военном ведомстве в силу того, что только он мог распоряжаться военным бюджетом. Поэтому независимость начальника Генерального штаба от военного министра была формальной. Другим недостатком прошедшей реформы явилось то, что независимым от военного министерства стало не только Главное управление Генерального штаба, но и все четыре генерал-инспектора родов оружия . Таким образом, единое высшее военное управление распалось на шесть частей, что являло собой также крайность.

Кроме этого, важнейшим недостатком сложившейся после 1905 г. структуры органов военного управления, по нашему мнению, явилось и то, что Совет государственной обороны – как высший орган государственной власти, ответственный за организацию обороны государства, возглавлялся не главой государства, а его родственником (степень ответственности которого была несоизмерима с ответственностью главы государства), которому и были перепоручены функции управления всей организацией обороны страны.

Все это в конечном итоге дезорганизовывало деятельность всего военного ведомства и в конечном итоге, дискредитировало рациональную идею разделения полномочий органов военного управления.

11 ноября 1908 г. Главное управление Генерального штаба было вновь введено в состав Военного министерства, а начальник Генерального штаба подчинен военному министру. Первоначально за начальником Главного управления Генерального штаба было оставлено право личного доклада императору, но лишь в отдельных особо важных случаях в присутствии военного министра. Однако в декабре 1909 г. он был лишен этого права, и военный министр стал единственным докладчиком царю по всем делам военного ведомства. И, таким образом, вновь в России утвердилась централизованная система управления военной организацией, аналогичная той, которая функционировала накануне русско-японской войны.

Насколько эффективно было данное преобразование показал опыт начала первой мировой войны, к которой ни военное министерство, ни Главное управление Генерального штаба, ни в целом армия оказались в очередной раз не готовы. Более того, с началом войны была начата очередная реорганизация органов военного управления, применительно уже к условиям военного времени. В соответствии с “Положением о полевом управлении войск в военное время” в 1914 г. была образована Ставка Верховного главнокомандующего, которая и занималась планированием операций и руководством ими на театре войны. Главное управление Генерального штаба, оставшись в составе Военного министерства, с этого момента уже не оказывало влияния на стратегическое планирование и руководство военными действиями. Оно стало “объединяющим органом в отношении распределения всех накапливаемых и имеющихся военных средств по фронтам и округам, в зависимости от действительной потребности” , то есть другими словами стало выполнять функции органа тылового обеспечения. Кроме этого Главное управление Генерального штаба ведало проведением мобилизаций, формированием полевых, запасных и ополченческих частей, подготовкой офицерского и унтер-офицерского состава, пополнением действующих войск, размещением войск и воинских грузов, эвакуацией в тыловые округа, использованием на работах военнопленных и т.д. Таким образом, Генеральный штаб, являясь по своей сути органом оперативно-стратегического планирования и управления войсками, в полной мере в ходе войны выполнял несвойственные ему функции военно-административного органа. В то же время планирование, подготовку операций и управление войсками на стратегическом уровне осуществляла Ставка Верховного главнокомандующего, подменяя собой собственно Генеральный штаб. Единственной функцией Главное управления Генерального штаба свойственного ему как органу оперативно-стратегического планирования являлось лишь руководство всей разведывательной службой русской армии, а также контрразведкой и содействие штабам фронтов и армий в создании разведывательных органов за границей.

Все эти обозначенные выше просчеты в организации управления военной организацией государства и непосредственно Действующей армией на фронтах первой мировой войны не могли не сказать соответствующим образом и на результаты самой войны, в которой Россия потерпела сокрушительное поражение. И по иному очевидно и не могло быть, поскольку, ни одно из звеньев управления армией в должной мере не выполняло своих функциональных обязанностей, напротив имели место сверхцентрализация полномочий в лице Ставки, дублирование функций и осуществление несвойственных полномочий, как, например, решение задач тылового обеспечения управлениями Генерального штаба при наличии интендантской службы.

В целом же исторический опыт функционирования системы военного управления в дореволюционной России свидетельствует о том, что в своем развитии она прошла целый ряд, этапов, среди которых наряду с централизацией военного управления были примеры разграничения функций и полномочий ее высших органов – Военного министерства (Министерства военно-сухопутных сил) и Генерального штаба (Свиты Е.И.В., Главного штаба). В то же время, данное разграничение полномочий, будучи рациональным и востребованным равзитием военной теории и практики, вводившееся, как правило, с началом или по результатам войны, оказывалось неэффективным для управления военной организаций России, как в мирное, так и в военное время. Причиной этого, на наш взгляд является не само разграничение полномочий, а существовавшая в условиях императорской России порочная практика, когда наиболее значимым и доминирующим в системе военного управления был фактор близости к власти, а не четкое разграничение и регламентация военных полномочий. Поэтому разграничение полномочий военно-административных и военных между Военным министерством и Генеральным штабом оказывалось неэффективным и порождало неизбежные трения между главами двух основных ведомств, формировавшие так называемый феномен “двоевластия”, в целях преодоления, которого единство высшей управленческой системы восстанавливалось, и власть вновь сосредоточивалась в Военном министерстве. С тем, чтобы в последующем после очередного поражения в войне (Крымская, русско-японская, первая мировая) или на каком-то из ее аналогичных этапов (Нарвское сражение, Аустерлиц и др.) переходить вновь к системе разделения полномочий высших органов управления военной организацией.

Пожалуй, наиболее рационально смогло реализовать данное требования пришедшее к власти в 1917 г. советское правительство, которое в сложнейших условиях гражданской войны и иностранной интервенции сформировало и четко разграничило деятельность двух основных органов военного управления: Наркомата по военным делам и Всероглавштаба.

В соответствии с Постановлением ВЦИК от 2 сентября 1918 г. “О превращении Советской республики в военный лагерь” был образован Ревоенсовет Республики и учреждена должность Главнокомандующего. Положение о Реввоенсовете РСФСР ВЦИК утвердил 30 сентября. Этот документ определил, что РВСР является органом высшей военной власти в стране , которому передавались все права коллегии Наркомвоена. Председателем РВСР был назначен народный комиссар по военным и морским делам Л.Д.Троцкий (гражданский чиновник, имевший ранее отношение к армии, только лишь в качестве корреспондента газет, описывающих боевые действия, но, тем не менее, талантливый администратор и искусный политик).

Наряду с развертыванием армии были приняты меры по совершенствованию системы стратегического руководства вооруженной борьбой. Инициаторами ее коренной реорганизации явились председатель Высшей военной инспекции Н.Н.Подвойский и председатель Высшей аттестационной комиссии А.И.Егоров. В докладной записке А.И.Егорова, представленной в СНК 20 августа 1918 г., предлагалось назначить ответственного перед Советом народных комиссаров (правительством) Верховного главнокомандующего, сформировать при нем штаб и объединить управление всеми войсками в одном органе . Таким образом, при Главнокомандующий фактически не зависел от Ревоенсовета, что означало на практике разделение военно-административных и военных полномочий.

Высшим оперативным рабочим органом РВСР и Главного командования Красной Армии являлся Штаб РВСР , образованный в соответствии с приказом РВСР от 6 сентября 1918 г. и переименованный 2 октября в Полевой штаб РВСР . 22 октября 1918 г. РВСР подчинил Полевой штаб непосредственно Главкому, что означало признание его единственным органом оперативного планирования .

В функции Полевого штаба входили:

• разработка планов стратегических операций, директив и оперативных заданий фронтам;
• передача в войска распоряжений и указаний председателя РВСР и Главкома;
• обеспечение управления войсками; руководство эксплуатацией железнодорожной сети на театре военных действий; составление периодических докладов о стратегическом положении на фронтах, оперативных и разведывательных сводок;
• учет Вооруженных Сил, сбор и обработка сведений о вооруженных силах противника и др.

С целью же устранения какого бы то ни было ведомственного деления в деле обороны страны и мобилизации всех сил и средств в интересах обороны ВЦИК РСФСР 30 ноября 1918 г. образовал Совет рабочей и крестьянской обороны (СРКО) , которому подчинялись все военные учреждения (в том числе РВСР и Главком). Он рассматривал наиболее важные и принципиальные вопросы стратегии и тактики ведения войны, принимал законодательные акты по военным и другим вопросам.

Данное разделение полномочий между органами военного управления в последующем в ходе всей гражданской войны и пресечения иностранной интервенции (1919–1920 гг.) не претерпело изменений и очевидно явилось одним из факторов, обусловивших успешное для Советского правительства завершение войны.

Последующие изменения в структуре органов военного управления связаны с переходом к мирному строительству. 10 февраля 1921 г. был образован единый Штаб РККА, который являлся высшим военным органом, ведавшим обороной государства, организацией, мобилизацией, комплектованием, обучением и внутренней службой Вооруженных Сил. Начальник Штаба РККА подчинялся Наркомвоену через Главнокомандующего Вооруженными Силами Республики.

В 1923 г. путем объединения двух ранее существовавших самостоятельных Наркоматов (по военным и морским делам) был создан единый Народный комиссариат по военным и морским делам СССР . В соответствии с постановлением ЦИК и СНК СССР от 15 марта 1934 г. из Народного комиссариата по военным и морским делам в июне был образован Народный комиссариат обороны СССР (НКО).

Таким образом, после окончания гражданской войны, Советское правительство, несмотря на оправдавшую себя практику разделения полномочий, тем не менее, пошло по пути централизации военного управления в едином органе Народном комиссариате по военным и морским делам СССР, с целью обеспечение полного контроля над военной организацией государства. При этом Генеральный штаб стал вновь органом военного министерства.

В дальнейшем развитие системы военного управления происходило по пути усиления централизации управления и обеспечения партийно-государственного влияния в вооруженных вилах страны.

Значительное влияние преобразование системы органов военного управления оказал неудачной опыт управления войсками в годы финской войны, в течение которой участие Генерального штаба в планировании, подготовке и проведении операций было недостаточным.

В соответствии с анализом предвоенной обстановки в СССР был проведен ряд мероприятий по подготовке системы управления Вооруженными Силами в предстоящей войне. С целью обеспечения полного единства политического и экономического руководства подготовкой страны к обороне в мае 1941г. Генеральный секретарь ЦК КПСС И.В.Сталин назначается главой правительства. Стратегическое руководство вооруженными силами предполагалось возложить на Главное Командование (как это было в гражданскую войну). В целом, советское руководство в предвоенный период по-прежнему придерживалось позиции о необходимости наличия единого руководящего органа военного управления. Так, проектом Положения о Народном комиссариате обороны Союза ССР, подготовленным Генеральным штабом в декабре 1940 г., предусматривалось, что с началом войны Нарком обороны станет одновременно Главнокомандующим всеми Вооруженными Силами СССР. Таким образом, Нарком обороны должен был осуществлять и непосредственное руководство не только строительством и подготовкой Красной Армии, но также и боевым использованием Вооруженных Сил во время войны. Как показал начальный период Отечественной войны, эти взгляды не получили своего подтверждения. И в Великую Отечественную войну Советский Союз вступал с тем аппаратом управления, который сложился в средине 30-х годов и во многом не отвечал современным требованиям и характеру вооруженного противоборства.

Стремительно развивавшаяся военно-политическая обстановка на фронтах заставила буквально в первую дни войны уделить внимание именно организации системы военного управления.

В течение 22 июня 1941 г. военными действиями Сухопутных и морских сил руководил Нарком обороны через Генеральный штаб, но уже 23 июня Постановлением Совнаркома СССР и ЦК ВКП(б) создается Ставка Главного Командования , в которую вошли Нарком обороны Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко (председатель ), начальник Генерального штаба генерал армии Г. К. Жуков, Генеральный секретарь ЦК ВКП(б), Председатель СНК СССР И. В. Сталин, Нарком иностранных дел В. М. Молотов, председатель Комитета обороны при СНК СССР Маршал Советского Союза К. Е. Ворошилов, первый заместитель Наркома обороны Маршал Советского Союза С. М. Буденный, Нарком Военно-Морского Флота адмирал Н. Г. Кузнецов .

В целях обеспечения строго централизованного, и гибкого управления Вооруженными Силами, а также в связи с созданием трех главных командований – Северо-Западного, Западного и Юго-Западного стратегических направлений по постановлению ГКО от 10 июля 1941 г. Ставка Главного Командования преобразуется в Ставку Верховного Командования. В целях максимальной централизации управления Вооруженными Силами, а также укрепления связи и единства политического, государственного и военного руководства И.В. Сталин 19 июля 1941 г. назначается Наркомом обороны СССР, а 8 августа, в связи с переименованием Ставки Верховного Командования в Ставку Верховного Главнокомандования, – Верховным Главнокомандующим Вооруженными Силами СССР.

Важнейшими функциями Ставки ВГК являлись:

• планирование военных кампаний и стратегических операций;
• определение задач войскам на театрах военных действий;
• постановка задач объединениям видов Вооруженных Сил и согласование их усилий по цели, месту и времени.

Таким образом, основными органами управления вооруженными силами СССР на первоначальном этапе Великой Отечественной войны явились Ставка Верховного Главнокомандования и Генеральный штаб.

Функции Генерального штаба были определены:

• разработка директив и приказов Ставки ВГК по оперативному использованию Вооруженных Сил и планов войны на новых возможных театрах военных действий;
• организация и руководство деятельностью всех видов разведки, обработка данных и информация нижестоящих штабов и войск; разрешение вопросов противовоздушной обороны.

Генеральный штаб осуществлял руководство строительством укрепленных районов, военно-топографической службой и снабжением армии топографическими картами. В его обязанности также входило:

• оперативная подготовка всех родов войск, штабов, служб и органов тыла;
• организация и устройство оперативного тыла действующей армии;
• разработка положений о вождении армейских соединений, наставлений и руководств по штабной службе;
• издание описания театров военных действий;
• сбор и обработка материалов по изучению опыта войны и разработка приказов, директив и указаний по использованию опыта войны;
• исторические разработки по изучению опыта мировой и гражданской войн;
• организация шифровальной службы Красной Армии и обеспечение скрытого управления войсками.

Начальник Генерального штаба в соответствии с указаниями и решениями Ставки ВГК объединял деятельность всех управлений Наркомата обороны, а также Наркомата ВМФ. Он наделялся полномочиями подписывать вместе с Верховным Главнокомандующим приказы и директивы Ставки ВГК, а также отдавать распоряжения по поручению Ставки.

Таким образом, уже на первоначальном этапе Великой Отечественной войны важнейшими органами военного управления, осуществлявшими непосредственно военные полномочия по стратегическому руководству вооруженными силами являлись Ставка Верховного Главнокомандования и Генеральный штаб. Наркомат обороны в системе военного управления осуществлял исключительно военно-административные функции, что явствует из представленной схемы.

Данная структура органов военного управления вплоть до завершения Великой Отечественной войны принципиальных изменений не претерпела.

И только лишь с переходом с военного на мирное положение с упразднением Ставки Верховного Главнокомандования Генеральный штаб вновь был непосредственно подчинен Наркомату обороны, таким образом, вновь произошло объединение органов военного управления, реализующих военно-административные полномочия и полномочия по управлению Вооруженными Силами в единой структуре.

Очевидно, что данное объединение органов военного управления реализующих различные полномочия было продиктовано не столько интересами целесообразности, или повышения эффективности управления военной организацией государства, а в первую очередь стремлением партийно-политического руководства СССР обеспечить управляемость Вооруженных Сил и их лояльность в политической системе советского общества, так же как это было и в условиях функционирования военной организации дореволюционной самодержавной России. Вполне очевидно при этом, что, конечно же, органам государственной власти достаточно удобно обеспечивать контроль над военной структурой, имея единый орган управления, совмещающий в себе все военные полномочия в области обороны и безопасности государства. В то же время для самой военной организации данное совмещение сказывается негативно и инициирует развитие кризисных процессов.

Все это свидетельствует о том, что для развития системы военного управления России характерны, с одной стороны цикличность, а, с другой – те же проблемы, что и для системы государственного управления в целом. При этом основной характерной чертой данных процессов традиционно являлось стремление обеспечить лояльность и «управляемость» органов военного управления в ущерб эффективности их деятельности. Что соответствующим образом сказывалось на начале боевых действий русской армией в ходе крупномасштабных войн и вооруженных конфликтов.

Бочарников Игорь Валентинович

1 – В 1802-1812 гг. Военная коллегия была реорганизована в Военное министерство.

2 – История создания и развития Генерального штаба. –М.:Воениздат, 1992. –С.6.

3 – Глиноецкий Н.П. История русского генерального штаба. –СПб., 1883. –С.12.

4 – Там же. –С.17.

5 – Шевцов И. Основные начала организации Генерального штаба и их применение в иностранных армиях и у нас //Офицерская жизнь. -1910. –№ 218.

6 – Там же

7 – Зайончковский П.А. Военные реформы 1860-1870 гг. в России. –М.:Изд-во МГУ, 1952. –С.45.

8 – Там же. –С.90.

9 – Михневич Н.П. Служба Генерального штаба. Сочинение Б.Шелендорфа. –СПб., 1908.

10 – Положение о Совете государственной обороны. –СПб., 1906. –С.1.

11 – Наряду с РВСР, который являлся временным чрезвычайным органом и предназначался только для военного времени, постоянным органом государственного управления в области обороны оставался Наркомвоен.

12 – Действовавшее накануне войны Положение о Наркомате обороны было утверждено 22 ноября 1934 г. В декабре 1940 г. Генштаб и управление делали НКО подготовили проекты новых Положений, отражавших взгляды на организацию руководства Вооруженными Силами в начале 40-х годов. Однако до началa войны они не были утверждены

Органы военного управления и их система

Общее управление Вооруженными Силами Российской Федерации осуществляет министр обороны Российской Федерации через Минобороны России и Генеральный штаб Вооруженных Сил Российской Федерации, являющийся основным органом оперативного управления Вооруженными Силами Российской Федерации. Это следует из анализа Положения о Министерстве обороны Российской Федерации, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 16 августа 2004 г. № 1082.

Минобороны России возглавляет и объединяет систему органов военного управления Вооруженных Сил Российской Федерации, которая создается применительно к основным звеньям организационной структуры Вооруженных Сил. Эту систему составляют:

а) центральные органы военного управления, входящие в Минобороны России;

б) органы военного управления видами Вооруженных Сил;

в) органы военного управления родами войск Вооруженных Сил;

г) органы военного управления военных округов;

д) органы военного управления соединениями и воинскими частями;

е) местные органы военного управления (военные комиссариаты).

Минобороны России является федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики, нормативно-правовому регулированию в области обороны, иные установленные федеральными конституционными законами, федеральными законами, актами Президента Российской Федерации и Правительства Российской Федерации функции в этой области, а также уполномоченным федеральным органом исполнительной власти в сфере управления и распоряжения имуществом Вооруженных Сил Российской Федерации и подведомственных Минобороны России.

Предельная численность центрального аппарата Минобороны России установлена в количестве 10 523 единиц (без персонала по охране и обслуживанию зданий).

Основными задачами Минобороны России являются:

1) выработка и проведение государственной политики в области обороны;

2) нормативно-правовое регулирование в области обороны;

3) нормативно-правовое регулирование деятельности Вооруженных Сил Российской Федерации и подведомственных Минобороны России федеральных органов исполнительной власти;

4) координация деятельности федеральных органов исполнительной власти и органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации по вопросам обороны, координация деятельности войск, воинских формирований и органов по выполнению задач в области обороны, а также координация строительства войск и воинских формирований;

5) координация и контроль деятельности подведомственных Минобороны России федеральных органов исполнительной власти;

6) организация применения Вооруженных Сил в соответствии с федеральными конституционными законами, федеральными законами и международными договорами Российской Федерации;

7) поддержание в необходимой готовности Вооруженных Сил;

8) осуществление мероприятий по строительству Вооруженных Сил;

9) обеспечение социальной защиты военнослужащих, лиц гражданского персонала Вооруженных Сил, граждан, уволенных с военной службы, и членов их семей;

10) выработка и реализация государственной политики в области международного военного сотрудничества Российской Федерации с иностранными государствами и международными организациями и военно-технического сотрудничества Российской Федерации с иностранными государствами и международными организациями.

Минобороны России возглавляет министр обороны Российской Федерации, назначаемый на должность и освобождаемый от должности Президентом Российской Федерации по представлению Председателя Правительства Российской Федерации.

Министр обороны Российской Федерации подчиняется непосредственно Президенту Российской Федерации, а по вопросам, отнесенным Конституцией Российской Федерации, федеральными конституционными законами, федеральными законами и указами Президента Российской Федерации к ведению Правительства Российской Федерации, – и Председателю Правительства Российской Федерации.

Министру обороны Российской Федерации непосредственно подчиняются Вооруженные Силы Российской Федерации.

Министр обороны Российской Федерации несет персональную ответственность за решение задач и реализацию полномочий, возложенных на Минобороны России и Вооруженные Силы Российской Федерации, и осуществляет свою деятельность на основе единоначалия.

Министр обороны Российской Федерации имеет десять заместителей, в том числе двух первых заместителей и одного статс-секретаря – заместителя министра обороны Российской Федерации. Первым заместителям министра обороны Российской Федерации предоставляется право подписывать приказы и директивы министра обороны Российской Федерации (за исключением приказов, подлежащих государственной регистрации). Определение обязанностей первых заместителей и заместителей министра обороны Российской Федерации осуществляет министр обороны Российской Федерации Российской Федерации.

В соответствии со ст. 1 Положения о Министерстве обороны Российской Федерации в структуру Минобороны России входят центральные органы военного управления и иные подразделения, подчиненные соответствующим заместителям согласно определенным им участкам ответственности (см. рис. 9).

Рис. 9. Структура центральных органов военного управления Минобороны России

Заместители министра обороны Российской Федерации представляют Минобороны России по отдельным вопросам сфер его деятельности, организуют и координируют осуществление полномочий Минобороны России в соответствии с Регламентом, распределением обязанностей между заместителями министра обороны Российской Федерации и иными правовыми актами Минобороны России, а также поручениями министра обороны Российской Федерации.

Заместитель министра обороны Российской Федерации в соответствии с распределением обязанностей:

а) взаимодействует (в том числе ведет переписку) с органами государственной власти и органами местного самоуправления, гражданами и организациями, а также Администрацией Президента Российской Федерации и Аппаратом Правительства Российской Федерации;

б) руководит деятельностью подчиненных органов военного управления и контролирует ее, дает поручения их руководителям;

в) организует и проводит совещания с представителями органов государственной власти, органов местного самоуправления и организаций;

г) рассматривает поступившие в Минобороны России обращения, документы и материалы;

д) рассматривает и визирует проекты документов, представляемых на подпись министру обороны Российской Федерации;

е) согласовывает проекты актов и другие документы, а в случаях, установленных законодательством Российской Федерации, подписывает заключения на них;

ж) осуществляет иные полномочия, предусмотренные законодательством Российской Федерации и правовыми актами Минобороны России.

Разновидностями органов военного управления являются:

– штаб – орган управления войсками (силами), отвечающий за своевременную организацию боевых действий и повседневной жизнедеятельности войск (сил), твердое и непрерывное управление ими во всех условиях обстановки;

– командование – совокупность должностных лиц, возглавляющих воинское формирование (учреждение);

– управление (главное управление) – структурное подразделение Минобороны России, образованное по функциональному принципу, осуществляющее руководство соответствующим направлением деятельности войск (сил);

– департамент – структурное подразделение Минобороны России, осуществляющее обеспечивающие функции в определенной сфере деятельности (финансовое, материально-техническое, образовательное, жилищное и другие виды обеспечения).

В соответствии с положением об органе военного управления, должностным регламентом, поручениями вышестоящих должностных лиц Минобороны России руководитель органа военного управления:

а) осуществляет непосредственное руководство органом военного управления, несет персональную ответственность за выполнение возложенных на орган военного управления задач и функций, а также за состояние исполнительской дисциплины;

б) взаимодействует с иными органами военного управления;

в) взаимодействует (в том числе ведет переписку) со структурными подразделениями других органов исполнительной власти;

г) обеспечивает подготовку в установленном порядке проектов актов и других документов;

д) обеспечивает рассмотрение поступивших в Минобороны России обращений, проектов актов и других документов, а также подготовку заключений на них;

е) обеспечивает рассмотрение индивидуальных и коллективных обращений граждан и организаций и подписывает ответы на них;

ж) распределяет обязанности между своими заместителями, а также определяет функции структурных подразделений и должностные обязанности непосредственно подчиненных должностных лиц;

з) обеспечивает в установленном порядке проведение мероприятий, связанных с прохождением военной и государственной гражданской служб, в том числе представляет предложения о назначении на должность и об освобождении от должности, о временном исполнении обязанностей, о повышении квалификации, поощрении подчиненных военнослужащих и лиц гражданского персонала и наложении на них взысканий;

и) привлекает при необходимости в установленном порядке для проработки вопросов, отнесенных к сферам деятельности Минобороны России, научные и иные организации, ученых и специалистов;

к) подписывает от имени Минобороны России на основании выданных в установленном порядке доверенностей договоры и другие документы гражданско-правового характера;

л) проводит совещания с представителями органов государственной власти, органов местного самоуправления и организаций по отнесенным к его компетенции вопросам;

м) осуществляет иные полномочия, установленные положением об органе военного управления и поручениями (указаниями) вышестоящих должностных лиц Минобороны России.

Как было указано выше, к числу центральных органов военного управления относится Генеральный штаб Вооруженных Сил Российской Федерации, который является основным органом оперативного управления Вооруженными Силами Российской Федерации. Генеральный штаб осуществляет координацию деятельности других войск, воинских формирований и органов по выполнению задач в области обороны, строительства и развития Вооруженных Сил, а также их применения.

Важное место в системе органов военного управления занимают постоянно действующие совещательные органы военного управления. К таким органам относятся коллегия Минобороны России и военные советы.

Коллегия Минобороны России образуется в составе министра обороны Российской Федерации (председатель коллегии), его первых заместителей и заместителей, главнокомандующих видами Вооруженных Сил Российской Федерации, входящих в нее по должности, а также других лиц.

Количество членов коллегии Минобороны России и ее состав (кроме лиц, входящих в нее по должности) утверждаются Президентом Российской Федерации по представлению министра обороны Российской Федерации.

Коллегия на своих заседаниях рассматривает наиболее важные вопросы деятельности Минобороны России.

Решения коллегии принимаются большинством голосов ее членов и оформляются протоколами. При необходимости на основании решений коллегии могут издаваться приказы и директивы министра обороны Российской Федерации.

В случае разногласий между министром обороны Российской Федерации и другими членами коллегии министр обороны Российской Федерации проводит в жизнь свое решение и докладывает о возникших разногласиях Президенту Российской Федерации. Члены коллегии вправе доложить о своем мнении Президенту Российской Федерации.

При необходимости проводятся совместные заседания коллегий Минобороны России и иных федеральных органов исполнительной власти.

Решения, принятые на совместных заседаниях коллегий Минобороны России и иных федеральных органов исполнительной власти, оформляются протоколами и при необходимости реализуются совместными приказами министра обороны Российской Федерации и руководителей соответствующих федеральных органов исполнительной власти.

Военные советы в Вооруженных Силах Российской Федерации, внутренних войсках МВД России, войсках гражданской обороны создаются Президентом Российской Федерации и являются постоянно действующими совещательными органами .

Военные советы создаются:

– в Вооруженных Силах Российской Федерации: в видах Вооруженных Сил (родах войск) – в количестве 13 – 15 человек; в военных округах и железнодорожных войсках – в количестве 11 – 13 человек; в группах войск, армиях, на флотах и во флотилиях (командованиях) – в количестве 7 – 11 человек;

– во внутренних войсках МВД России: в Главном командовании внутренних войск МВД России – в количестве 11 – 13 человек; в оперативно-территориальных объединениях внутренних войск МВД России – в количестве 9 – 11 человек;

– в войсках гражданской обороны – в количестве 9 – 11 человек.

Военные советы, создаваемые в Вооруженных Силах Российской Федерации, возглавляют соответственно главнокомандующие видами Вооруженных Сил, командующие объединениями Вооруженных Сил, командующий железнодорожными войсками (председатели военных советов). Начальники главных штабов (штабов), заместители главнокомандующих (командующих) входят в состав соответствующих военных советов как члены военного совета.

Военные советы, создаваемые во внутренних войсках МВД России, возглавляют соответственно главнокомандующий внутренними войсками МВД России, командующие войсками оперативно-территориального объединения внутренних войск (председатели военных советов). Начальник главного штаба внутренних войск, начальники штабов оперативно-территориальных объединений внутренних войск, заместители главнокомандующего внутренними войсками МВД России и командующих войсками оперативно-территориального объединения внутренних войск входят в состав соответствующих военных советов как члены военного совета.

Военный совет войск гражданской обороны возглавляет министр Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий (председатель военного совета). Первый заместитель и заместители министра Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий входят в состав военного совета как члены военного совета.

Другие должностные лица органов военного управления включаются в состав военных советов соответственно министром обороны Российской Федерации, министром внутренних дел Российской Федерации, Министром Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий на основании представления соответствующего военного совета.

Президентом Российской Федерации в состав военных советов включаются:

– представители Администрации Президента Российской Федерации и федеральных органов исполнительной власти – в состав военных советов видов Вооруженных Сил Российской Федерации (родов войск), Главного командования внутренних войск МВД России, войск гражданской обороны;

– полномочные представители Президента Российской Федерации в федеральных округах и их заместители, представители органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации (по согласованию) – в состав военных советов военных округов, армий, флотов и флотилий (командований), оперативно-территориальных объединений внутренних войск МВД России;

– представители органов управления других войск, воинских формирований и органов, дислоцированных на территориях военных округов, – в состав военных советов военных округов.

– практическая реализация государственной военной политики в войсках (на флотах);

– строительство и развитие Вооруженных Сил Российской Федерации, внутренних войск МВД России;

– разработка и организация выполнения мероприятий по поддержанию войск (флотов) в высокой боевой и мобилизационной готовности;

– обеспечение высокого качества боевой и морально-психологической подготовки личного состава;

– поддержание в войсках (на флотах) правопорядка, организованности и воинской дисциплины, укрепление единоначалия;

– осуществление мероприятий по обеспечению сохранения жизни и здоровья личного состава, безаварийной эксплуатации вооружения и военной техники;

– координация взаимодействия с федеральными органами государственной власти, органами государственной власти субъектов Российской Федерации и органами местного самоуправления по обеспечению выполнения законодательных и иных нормативных правовых актов Российской Федерации в области обороны страны и безопасности государства, социальной и правовой защиты военнослужащих, по подготовке территорий и коммуникаций в целях обороны, по вопросам мобилизации, призыва на военную службу и военные сборы, по планированию и выполнению мероприятий в области гражданской и территориальной обороны, а также по другим вопросам организации обороны на территориях дислокации видов Вооруженных Сил, других войск, объединений;

– участие в подборе, подготовке, расстановке и воспитании кадров;

– рассмотрение вопросов о присвоении воинских званий и присуждении государственных наград Российской Федерации;

– внедрение и освоение в войсках (на флотах) новых видов вооружения и военной техники, координация военно-научной работы;

– решение других вопросов деятельности войск (флотов).

Окончательное решение по вопросам, рассматриваемым на заседании военного совета, с учетом принятого постановления, принимает в установленном порядке соответственно министр обороны Российской Федерации, министр внутренних дел Российской Федерации, министр Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий, командующий войсками, главнокомандующий (командующий) соответствующим центральным органом (органом) военного управления, объединением.

Структура управления отдельной воинской части и основные обязанности ее должностных лиц определены УВС ВС РФ. Органы управления объединения, соединения и воинских частей функционируют непосредственно в объединениях, соединениях и воинских частях.

Руководство внутренней службой в воинской части осуществляет командир воинской части, а в расположении подразделения – командир подразделения. Непосредственным организатором внутренней службы в воинской части является начальник штаба, а в расположении роты – старшина роты. Ответственность за состояние внутренней службы в подчиненных войсках возлагается на всех прямых начальников.

Таким образом, деятельность по реализации функций Минобороны России и Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации ведется военными органами, объединенными в системе Минобороны России, которые учреждены государством, входят в систему органов государственной (исполнительной) власти и призваны решать задачи, определяемые компетентными органами государственной власти. Деятельность этих органов является составной частью осуществления федеральной исполнительной власти. При этом, в Российской Федерации существуют как центральные органы военного управления (Минобороны России и Генеральный штаб Вооруженных Сил Российской Федерации), так и органы управления объединений, соединений, воинских частей. Их деятельность отражает специфику осуществления власти в военной сфере и является составной частью федеральной исполнительной власти. Субъекты и объекты органов военного управления воинских частей и соединений имеют свои специфические признаки. В качестве субъекта военного управления выступают должностные лица и органы, имеющие властные полномочия (ввиду своей служебной деятельности) по отношению к подчиненным объектам управления. В качестве объекта военного управления воинских частей и соединений выступают отношения, складывающиеся в процессе организации военного управления, жизни, быта и деятельности войск.

Все органы военного управления создаются на основе действующих нормативных правовых актов. Вопросы их создания и функционирования изучаются военным правом. Наличие компетентных органов военного управления в нашей стране позволяет обеспечить необходимую боеготовность Вооруженных Сил Российской Федерации, других войск, воинских формирований и органов в целях обеспечения национальной безопасности России.

В результате осуществленных в последние годы преобразований в целях разделения оперативных и административных функций в Минобороны России сформированы два функциональных направления ответственности: первое – планирование применения и строительства Вооруженных Сил, второе – планирование всестороннего обеспечения войск (сил). Осуществлен переход на трехуровневый принцип ответственности: за боевую подготовку отвечают главные командования видов, объединения и соединения, за оперативную – Генеральный штаб Вооруженных Сил Российской Федерации, объединенные стратегические командования и объединения. В результате проведенных преобразований Генеральный штаб освободился от дублирующих функций и стал полноценным органом стратегического планирования, который организует и осуществляет управление Вооруженными Силами при выполнении поставленных задач. Главные командования видов концентрируют свои усилия на строительстве видов, организации боевой подготовки, подготовке младших специалистов, планировании миротворческой деятельности и обеспечении по специальным видам. Межвидовым органом управления становится объединенное стратегическое командование военного округа, предназначенное для планирования и управления всеми объединениями, соединениями и воинскими частями, входящими в межвидовую группировку войск на стратегическом направлении, за исключением входящих в состав Стратегических ядерных сил. Командующий войсками военного округа несет персональную ответственность за обеспечение военной безопасности Российской Федерации в установленных границах.

8 ..

Генерал-майор М. Вильданов.
кандидат военных наук, профессор Академии военных наук;
полковник В. Сатаров, кандидат военных наук

Стратегические силы (СС) США по предназначению и характеру решаемых задач подразделяются на наступательные и оборонительные. Стратегические наступательные силы (СНС) состоят из трех компонентов: стратегических ракетных сил наземного базирования, стратегической авиации и стратегических ракетных сил морского базирования. Стратегические оборонительные силы (СОС) включают три компонента: силы и средства предупреждения о ракетно-ядерном ударе (СПРЯУ), контроля космического пространства (ККП) и противоракетной обороны (ПРО).
С 2003 года военное руководство США осуществляет комплекс оперативных и организационно-технических мероприятий

по трансформации ядерной триады времен «холодной войны» в новую стратегическую триаду, представляющую собой единый стратегический наступательно-оборонительный комплекс1 . Он включает три компонента, связанных единой системой боевого управления (СБУ), разведки и оперативного планирования: стратегические наступательные силы, стратегические оборонительные силы» предприятия и организации военно-промышленного комплекса. На создание этого комплекса возлагаются особые надежды, так как считается, что он обеспечит существенное повышение боевых возможностей группировок ядерных и обычных сил, включающих перспективные системы оружия, основанные на информационных технологиях.

Формирование новой стратегической триады предполагает совершенствование системы оперативного и административного управления стратегическими силами с дальнейшим разграничением задач и функций органов военного управления2 .
Оперативное управление СС предполагает; оперативное планирование; организацию боевого дежурства; поддержание взаимодействия с видами ВС и объединенными командованиями (ОК);
подготовку и проведение стратегических учении Оперативное управление осуществляет президент США через министра обороны и командующего объединенным стратегическим командованием (ОГК) ВС страны Председатель КНШ является главным военным советником президента, главы СПБ и министра обороны.

В соответствии с утвержденным президентом США «Планом объединенных командовании ВС США» ОСК не имеет своей зоны ответственности и решает задачи как в глобальном масштабе, так и в интересах других ОК. Командующему ОСК предоставлены значительные распорядительные, координирующие и контрольные функции при решении оперативно-стратегических задач. Он несет ответственность за планирование, интеграцию и координацию разведывательной деятельности в интересах обеспечения стратегических и глобальных операций, организацию ПРО; планирование и проведениекосмических операций; выполнение функций руководящего органа по интеграции и координации мероприятий министерства обороны по противодействию распространению ОМП; подготовку предложений для принятия решений на перевод стратегических сил с мирного на военное время; оповещение органов государственного и военного управления об угрозе ракетно-ядерного удара противника; своевременное доведение приказов и распоряжении на боевое применение СС. Командующий ОСК имеет право докладывать президенту США о состоянии, проблемных вопросах оперативного планирования и управления боевым применением стратегических сил, выполнении требований безопасности содержания ядерного оружия, находящегося в составе дежурных сил, предложения по развитию и строительству СС, совершенствованию взаимодействия с органами военного управления.

Основу оперативного управления стратегическими силами составляет оперативное планирование3 . При этом председатель КНШ организует разработку документов замысла боевого применения СС, доведение до ОСК исходных данных для планирования, утверждает состав сил и средств компонентов СС, привлекаемых к несению боевого дежурства, устанавливает порядок разработки, согласования и утверждения оперативного плана (OPLAN) и других оперативных документов. К разработке OPLAN привлекаются государственные организации на высоком уровне. В процессе планирования боевого применения СС участвует президент страны, совет национальной безопасности, министерство обороны. КНШ и штаб ОСК ВС США, Командующий и штаб ОСК с участием объединенных командований организует разработку и других планирующих документов, связанных с подготовкой и проведением ядерных операций на ТВД. При этом штабы ОК представляют предложения по перечню объектов поражения в зоне ответственности, потребному наряду ядерных средств, формам и способам их боевого применения, боевым возможностям группировок войск (сил), необходимым параметрам тактико-технических характеристик вооружения, а также осуществляют разработку своих оперативных документов.

В соответствии с требованиями концепции «Глобальный удар» командующий и штаб ОСК организуют планирование нанесения превентивных ударов по наиболее важным (на текущий момент) объектам противника. В случае внезапного изменения военно-политической обстановки в мире (регионе), обнаружения важных стационарных и мобильных целей противника штабом ОСК с использованием автоматизированной системы подготовки данных проводится адаптивное планирование боевого применения средств и их оперативное перенацеливание.

Важным направлением деятельности командования ОСК в системе оперативного управления является организация боевого дежурства компонентов СС4 . В условиях мирного времени в оперативном подчинении ОСК находятся силы и средства, несущие боевое дежурство (МБР. ПЛАРБ. СККП, СПРЯУ и системы ПРО). В период нарастания военной угрозы или с переводом стратегических сил с мирного на военное время в оперативное подчинение ОСК передаются группировки СНС и СОС полного состава, а также силы и средства обеспечения (стратегическая разведывательная и заправочная авиация, самолеты ВКП и метеообеспечения). При этом командующий ОСК имеет право проводить комплексные тренировки дежурных сил и осуществлять контроль их готовности. Вместе с тем он не правомочен использовать придаваемые силы и средства не по назначению, изменять их организационно-штатную структуру, исходное состояние личного состава дежурных сил и вооружения, переназначать руководящий состав.

В рамках совершенствования оперативного управления СС выполняется комплекс мероприятий по оптимизации организационно-штатной структуры, направленных на повышение эффективности функционирования ОСК. Так, осуществлено его реформирование в интересах решения различных задач: планирование и нанесение ударов СНС по объектам в любой точке земного шара; организация противоракетной обороны; планирование и проведение глобальных информационных операций; реализация организационно-технических мероприятий по обеспечению функционирования всех видов разведки в интересах СС, Созданы новые функциональные командования: глобальных ударов и интеграции; ПРО; разведывательных операций; космических операций; боевых действий в информационных сетях. Кроме того, в состав ОСК включены: командование совместных информационных операций, объединенный центр защиты компьютерных сетей, центр глобальных инвестиций и стратегии, центр по борьбе с угрозами распространения и применения ОМП.

Основными задачами функциональных командований определены: сбор, анализ, оценка данных об обстановке и подготовка предложений военно-политическому руководству США для принятия решений; планирование и управление боевым применением подчиненных сил и средств, контроль выполнения ими поставленных задач. С целью отработки управленческих задач и слаживания функциональных командований под руководством командующего ОСК ежегодно проводятся командно-штабные учения и тренировки, КШВИ (командно-штабные военные игры) и другие мероприятия оперативной подготовки.

В структуре оперативного управления СС ключевое место занимает система боевого управления, которая включает подсистемы боевого управления СНС и СОС и в настоящее время находится в стадии реформирования. Дальнейшее развитие СБУ предусматривается в рамках стратегической концепции боевого управления «Ведение боевых действий на основе единого информационно-коммуникационного пространства» (Network - Centric Warfare) и программы формирования глобальной информационно-управленческой сети -ГИУС (Global Information Grid которая предназначена для сетевой интеграции в единый комплекс всех систем разведки, органов управления и средств поражения вне зависимости от их видовой принадлежности. В рамках ОСК планируется развертывание системы боевого управления, связи, вычислительной техники, разведки и наблюдения C4ISR (Command, Control, Communications, Computers, Intelligence, Surveillance and Reconnaissanse).

Административное управление стратегическими силами осуществляется по управленческой вертикали главы военного ведомства через аппарат и центральные управления МО, министерств видов ВС, Оно охватывает область разработки и реализации планов строительства и развития СС; модернизации, формирования заказов и поставок вооружения и военной техники; организации их эксплуатации; планирования и проведения НИОКР по перспективным видам ВВТ; формирования и исполнения военного бюджета, в части касающейся стратегических сил; комплектования органов управления и войск личным составом; организации выполнения договорных обязательств в области ограничения и сокращения СНВ и подготовки нового Договора о СНВ; всестороннего материально-технического и тылового обеспечения СС.

В рамках административного управления стратегическими силами министерства видов ВС отвечают за состояние боеготовности сил и средств. Они организуют боевую и мобилизационную подготовку органов управления и войск, поддержание ВВТ в готовности к боевому применению; финансирование и реализацию мероприятий по материально-техническому и тыловому обеспечению боевой и повседневной деятельности частей и подразделений. Кроме того» эти ведомства проводят работу по комплектованию дежурных сил личным составом, подбору, обучению и назначению руководящего состава, откомандированию своих представителей в штаб ОСК, а также призвана исполнять директивы и указания, исходящие от штаба ОСК, осуществлять контроль технической готовности частей и подразделений, выделенных в состав ОСК.

По расчетам американских специалистов, состояние административного управления СС обеспечивает устойчивое финансирование и выполнение программ модернизации существующих и разработки перспективных видов стратегических наступательных и оборонительных вооружений. Это подтверждается результативностью работ по совершенствованию тактико-технических характеристик и продлению эксплуатационного ресурса МБР «Минитмэн-3», самолетов СБА, ПЛАРБ типа «Огайо» и плановыми закупками БРПЛ «Трайдент-2». Военное руководство США использует гибкий и прагматичный подход при реализации договорных обязательств в области сокращения и ограничения стратегических наступательных вооружений. Это позволило создать значительный возвратный ядерный потенциал, обеспечивающий оперативное наращивание боевых возможностей СНС.

По оценкам зарубежных экспертов, меры, принимаемые по совершенствованию системы оперативного и административного управления СС, обеспечивают повышение боевой готовности стратегических наступательных и оборонительных сил. Сильной стороной является наличие разветвленной сети стационарных защищенных запасных пунктов управления и мобильных наземных командных пунктов, обеспечивающих устойчивое управление СС в любых условиях обстановки. Создан и поддерживается значительный научно-технический задел для модернизации основных элементов инфраструктуры СБУ.

Вместе с тем, по мнению зарубежных военных специалистов, не удалось добиться четкою разграничения задач и функций оперативного и административного управления. Не в полном объеме проработаны вопросы взаимодействия при приеме-передаче в оперативное подчинение ОСК компонентов СС. Отмечается недостаточная живучесть наземных объектов инфраструктуры СБУ стратегических сил, а также и их слабая физическая защищенность.

Создание новой триады предполагает следующее: дальнейшее развитие системы оперативного и административного управления СС; совершенствование форм и способов боевого применения компонентов СС; реализацию мероприятий по неядерному сдерживанию вероятных противников; принятие на вооружение СНВ новых средств воздушно-космическою нападения; наращивание сил и средств глобальной системы ПРО США.

Предусматривается разработка и внедрение единой системы планирования боевого применения, организации оперативной, боевой и мобилизационной подготовки, эксплуатации ВВТ компонентов СС. Американские военные специалисты полагают, что создание новой стратегической триады потребует разработки объединенного оперативного плана, отражающего комплексное применение СНС, СОС и космических систем. Исследуется возможность создания унифицированной системы планирования и проведения НИОКР, формирования заказов и поставок ВВТ. Рассматриваются перспективы дальнейшей оптимизации организационно-штатной структуры ОСК и других органов военного управления.

Таким образом, состав и содержание мероприятий, проводимых военно-политическим руководствам США по дальнейшему совершенствованию систем оперативного и административного управления стратегическими силами, свидетельствуют о возрастании их роли и места в обеспечении национальной безопасности Соединенных Штатов и их союзников.

1 Более подробно см.. Air Force Doctrine Document 2-12» Nuclear Operations / United States Air Force. 7 May 2009.

2 Более подробно см.: Joint Publication 1, Doctrine for the Armed Forces of the United Stales /Joint Chiefs of Staff 14 May 2007.

Зарубежное военное обозрение. - 2010.- №1.- С. 15-20

Опыт 9-летней деятельности Академии военных наук дает основание для вывода, что ее существование позволило расширить и углубить фронт оборонных исследований, привлечь к военно-научной работе дополнительный отряд наиболее опытных военных ученых, ветеранов военной науки, решать исследовательские задачи более экономно. АВН создает возможность выражать объективные, независимые суждения и вырабатывать альтернативные предложения по актуальным оборонным проблемам. Проблемы военного управления в настоящее время широко обсуждаются. Они нашли отражение на совещании руководящего состава военной организации РФ 2 октября 2003 г. Обсуждаются они в Совете по внешней и оборонной политике, других общественных аналитических центрах. При этом ставятся, например, такие вопросы, как "Нужен ли России Генеральный штаб" или же предлагается "гражданизация" всех военных ведомств. Помимо этого распространяются всякого рода фальсификации и измышления о прошлом опыте и современной системе военного управления.

Можем ли мы оставаться в стороне от всего этого? Из каких же данных, из чего мы будем исходить в своих суждениях? Будем исходить, прежде всего, из боевого опыта, практики управления войсками в военное и мирное время, современной науки управления, исходить из объективных закономерностей и логики управленческого процесса.

ПОЛИТИКА И ВОЕННАЯ СТРАТЕГИЯ

На протяжении всей истории одним из фундаментальных факторов, гармонизирующих или раздирающих систему военного управления, был вопрос о соотношении и рациональном сочетании политики и военной стратегии. Формально вот уже почти 200 лет остается общепризнанным положение о том, что война является продолжением политики иными, насильственными средствами. Следовательно, политика - это целое, а война - ее часть, что предопределяет примат политики, ее главенствующее положение по отношению к военной стратегии.

В советское время сталинское положение о главенствующей, диктаторской роли политики по отношению к военной стратегии было излишне догматизировано и жестко регламентировано. Хотя было ясно, что стратегия, подчиняясь политике и сама оказывает на нее соответствующее обратное влияние, так же, как стратегия будучи главенствующей относительно тактики, не может не учитывать тактические соображения, обстановку на поле боя. Такое абсолютизированное представление о политике до сих пор дает о себе знать. Всякое управление начинается с определения целей и задач. Поэтому важнейший вывод состоит в том, что войскам, направляемым в зону конфликта, руководством страны должны ставиться четкие и определенные задачи, без всякого лицемерия и лукавства. 22 июня 1941 г. Сталин в директиву Генштаба о приведении войск в боевую готовность добавил такие слова "но не предпринимать никаких действий, могущих вызвать политические осложнения". Если сам правитель не знает, война это или нет, как может командир полка вести бой и думать о политических последствиях.

Направляя войска в Афганистан, поставили задачу - выполнять интернациональный долг, но солдаты, офицеры и очень большие начальники понимали его по-разному. По Чечне в 1994 г. в распоряжении правительства было сказано - разоружить бандформирования, хотя войскам предстояло действовать против хорошо организованной и вооруженной дудаевской армии. Такая неопределенность постановки задач пагубно влияет на действия войск.

Отсутствие особого правового режима в зоне конфликта ставит командование и личный состав в неопределенное и затруднительное положение, в то время как бандформирования действуют без ограничений. Поэтому и политику при всей ее главенствующей роли нельзя превращать в самоцель. Она не может абстрагироваться от всех других жизненных обстоятельств. Как свидетельствует жизнь, самое верное в принципе положение, выраженное в излишне абсолютизированной и категорической форме, в сложных и разнообразных условиях реальной действительности обнаруживает свою уязвимость. Политики в чистом виде не существует, она может быть жизнеспособной только в том случае, если в совокупности учитываются все жизненные факторы, в том числе военно-стратегические соображения.

В свете этого, как это ни прискорбно, но приходится признать, что 1941 г. не является исключением. Вот уже 150 лет политическое руководство страны ставит армию к началу войны в крайне неблагоприятные, невыносимые условия, из которых ей приходится выпутываться. Вспомним хотя бы Крымскую, Русско-японскую, Первую мировую войны, 1941 год, Афганистан и Чечню в 1994-1995 гг. И после всего этого нам еще и сегодня пытаются внушить, что политика - это дело избранных и обычные грешные, тем более люди военные, не смеют судить о политике даже в научном плане.

Так что же еще с нами должно случиться, чтобы в конце концов понять, что политический деспотизм и невежество наносят вред прежде всего национальным интересам страны. Когда-то нужно извлекать уроки из всего этого и понять: да, политические соображения имеют главенствующее значение. Но это не значит, что политические решения должны вырабатываться в узком кругу политиков, в полной изоляции.

Причем бытующая в некоторых кругах точка зрения о том, что политики должны заниматься политикой, а военные - только своим военным делом, слишком упрощает проблему. Когда в 1979 г. Н.В. Огарков на Политбюро сказал, что ввод советских войск в Афганистан может иметь тяжелые международные последствия, Андропов прервал его и заявил: "У нас есть кому заниматься политикой, вы решайте поставленную вам военную задачу". Все знают, чем это кончилось.

Последнее и решающее слово за политическим руководством и государственными властными структурами, но в выработке важнейших военно-политических решений в центре и в зонах конфликта должны непременно принимать участие и соответствующие военные должностные лица. В свою очередь представители высших органов власти, поставив задачу силовым ведомствам, не должны без особой надобности вмешиваться в оперативно-стратегические вопросы. Из исторического опыта многих войн и конфликтов известно, к каким катастрофическим последствиям приводило некомпетентное вмешательство в военные дела.

ГЛАВНОЕ В ОРГАНИЗАЦИИ СИСТЕМЫ ВОЕННОГО УПРАВЛЕНИЯ

Отвлеченной, годной на все случаи жизни системы военного управления не может быть. Она создается для решения заранее заданных конкретных задач в определенных условиях. "Я утверждал и утверждаю, - говорил Адмирал Флота Советского Союза Н.Г. Кузнецов, - что всякая военная организация создается для войны и поэтому оперативные вопросы имеют главенствующее значение...".

Исходя из этого, суть нашего научного разговора состоит в том, чтобы с учетом новых оборонных задач и изменения характера будущих войн выработать предложения, что и как надо изменить в системе военного управления. Что же конкретно меняется и что нужно совершенствовать?

Прежде всего, мы видим, что все менее вероятной становится глобальная ядерная война и вообще крупномасштабная война. И не только из-за катастрофических последствий такой войны или вследствие того, что кто-то по произволу отменил такие войны. Просто изысканы другие коварные и довольно эффективные формы международного противоборства, когда оказывается возможным путем развязывания локальных войн, конфликтов, применения экономических, финансовых санкций, политико-дипломатического и информационно-психологического давления, различного рода подрывных действий последовательно подчинять и приводить к общему мировому порядку непокорные страны, не прибегая к большой войне.

В связи с этим возникают новые задачи по обеспечению оборонной безопасности и новые формы борьбы по противодействию этим угрозам. Однако, если основные формы теории и практики военной защиты государства разработаны и освоены сравнительно полно, то проблемы комплексного использования невоенных средств для отстаивания национальных интересов и противодействия новым формам борьбы на международной арене остаются недостаточно разработанными.

И, конечно, эти слабые места в национальной безопасности надо преодолевать, ибо в зависимости от того, как будут решаться задачи предотвращения войн, нейтрализации угроз политико-дипломатическими и другими невоенными мерами, будут зависеть характер и объем оборонных задач, состав и предназначение вооруженных сил. Казалось бы, чем успешнее решается первая часть задач, тем меньше должен быть акцент на военную силу. Но пока, как было в Афганистане или Чечне, все ложится на плечи солдата и офицера, а надлежащей координации применения средств невоенных в государственном масштабе как не было, так и нет. Главное, нет никакого спроса и ответственности за это.

Государственная система управления должна охватывать применение как военных, так и невоенных средств. Поскольку для ведения войны требуются мобилизация и максимальная концентрация всех духовных и материальных сил государства, то в наибольшей степени это достигается при единстве политического, государственного и военного руководства, где Государственный комитет обороны, компетенция которого относится ко всей стране, и Ставка Верховного Главнокомандования, возглавляющая все вооруженные структуры и формирования, объединяются главой государства - председателем Комитета обороны - Верховным главнокомандующим Вооруженными Силами. И понятие ВС должно охватывать все вооруженные формирования, а не только армию и флот.

По военной линии Ставка ВГК во время войны осуществляет стратегическое управление Вооруженными Силами через Генеральный штаб. Желательно, чтобы еще в мирное время министр обороны был вице-премьером правительства и первым заместителем ВГК. Как у первого заместителя ВГК у него и в мирное и военное время остается достаточно властных полномочий, и по отношению к Генштабу и другим органам военного управления.

Желательно более четко определить предназначение государственных органов не только в мирное, но и в военное время, чтобы в случае военных осложнений не заниматься импровизациями и перестройкой на ходу системы управления применительно к военному времени (как это было в 1941 г.). В частности, Совет безопасности, как уже отмечалось, в мирное время должен в более широком плане заниматься координацией решения задач национальной безопасности (экономической, экологической, информационной, духовной) и др. вопросами обеспечения безопасности страны невоенными средствами, а в военное время - составлять ядро аппарата Государственного комитета обороны. До сих пор слабым местом в системе военного управления была разрозненность действий различных военных ведомств (Пограничных, Внутренних, Железнодорожных войск, частей МЧС и других) при решении общих оборонных задач.

В связи с этим в одной из НИР и на заседании Научного совета Совета безопасности ставился вопрос о создании Главного управления руководства военной организацией. Нам представляется, что создание такого промежуточного органа между ВГК и силовыми ведомствами нецелесообразно. Ибо, будучи в стороне от стратегического планирования и задач, решаемых военной организацией, он не способен полноценно координировать деятельность силовых ведомств и может лишь усложнить управление.

Путь к решению этой проблемы установлен Указом президента РФ № 1058 от 10.09.2003 г., которым определено, что Генштаб ВС РФ является центральным органом военного управления и основным органом оперативного управления Вооруженными Силами, осуществляющим координацию деятельности всех силовых структур.

ЭФФЕКТИВНОСТЬ УПРАВЛЕНИЯ

С точки зрения нового характера вооруженной борьбы, принятая в настоящее время структура ВС, состоящая из трех видов ВС и таких родов ВС, как РВСН, ВДВ и Космические войска, представляется наиболее оптимальной. Но требуется дальнейшая более глубокая интеграция видов ВС.

Оперативное управление боевыми действиями всех видов ВС, выполняющих общие стратегические задачи, может осуществляться только по линии Ставка ВГК-МО-Генштаб-фронт. Например, только командующий войсками фронта, силами флота, имея все необходимые средства разведки и постоянно зная оперативную обстановку, может оперативно управлять боевым применением авиации в полосе фронта (флота).

В определенных кругах до сих пор ставится под сомнение целесообразность объединения ВВС и ПВО. Но и этот вопрос становится на свое место, если рассматривать его не из внутренних соображений того или иного вида ВС, а исходя из возросшей важности и сложности борьбы за господство в воздухе в современных условиях.

Поскольку особое значение и особенно в начале войны придается проведению воздушных операций и без них наступление сухопутных войск в некоторых армиях и не мыслится, в общей системе вооруженной борьбы решающее значение приобретают активные согласованные действия всех видов вооруженных сил по разгрому средств воздушного нападения противника. С учетом того, что эта задача становится главной и составляет основное содержание всех видов операций, это обстоятельство должно найти отражение и в новой оргструктуре Вооруженных Сил. В частности, округа (флоты) и армии должны иметь в своем непосредственном подчинении средства воздушно-космической обороны и осуществлять разгром противника в воздухе и на земле с привлечением всех имеющихся сил и средств, а не только войск ПВО. С ПВО ныне происходит та же трансформация, как в свое время с ПТО (противотанковой обороной), когда она из отдельного вида боевой деятельности превратилась в основную задачу общевойскового боя и операции. Такой же подход должен быть к ВМФ и другим видам ВС, имея в виду, что они будут совместно решать свои задачи.

ОРГАНИЗАЦИЯ УПРАВЛЕНИЯ

При нашей системе управления эта задача возложена на военные округа (фронты), которые выступают в роли оперативно-стратегических командований. Ввиду своей неосведомленности в последнее время некоторые политики, журналисты, не понимая существа дела, подняли тревогу по поводу того, что американцы создают интегрированные командования на ТВД, а мы все еще держимся за округа и опаздываем с этим нововведением. Но все дело в существенных различиях, в которых предстоит решать стратегические задачи американским и российским вооруженным силам.

Для территории США (кроме терроризма) нет серьезных военных угроз, и они еще в мирное время развертывают и базируют основные группировки ВС на удаленных ТВД, где для управления ими создаются соответствующие командования. Как и во время Второй мировой войны, ВГК, Комитету начальников штабов приходится заниматься в основном вопросами стратегического планирования, созданием необходимых группировок войск (сил) на ТВД, их снабжением, обеспечением и другими административными делами. Все оперативное управление войсками возложено на объединенные командования ВС.

Если бы, скажем, германские или японские войска высадились на территории США и подошли к Вашингтону, то американцы были бы вынуждены прибегнуть к совсем другой системе военного управления, как, примерно, было у нас, когда враг стоял под Москвой.

И в наше время основная задача российских ВС связана с обороной территории своей страны, и мы, насколько я понимаю, не собираемся развертывать группировки войск за тридевять земель. И наши оперативно-стратегические командования построены таким образом, чтобы они были способны объединить в своих руках силы и средства различных видов ВС и всех иных ведомств, предназначенных для действий на соответствующих стратегических направлениях. Во всяком случае в сложившихся российских условиях нет особой надобности создавать главкоматы направлений как промежуточное звено между Ставкой ВТК и фронтами.

Принятая в настоящее время система организации Сухопутных войск, на наш взгляд, оправдывает себя. Следовало бы, может, приглядеться к опыту Белоруссии по организации главкомата СВ и особенно территориальной обороны.

Для надежности системы военного управления важное значение имеет хорошо отлаженная система политического и гражданского контроля над военными ведомствами. Но, как показывает жизнь, формы и методы этого контроля надо совершенствовать таким образом, чтобы он не наносил ущерба их профессиональной деятельности, не превращался в самоцель и, по крайней мере, не доводился до абсурда.

По опыту прошлого, в том числе советского времени, непомерное вмешательство в систему военного правления порождало лишь безответственность, и управление ухудшалось. Уже в нашу "демократическую эпоху" в России Совет по оборонной и внешней политике в своем проекте военной реформы предложил ввести в российских Вооруженных Силах чрезвычайных уполномоченных президента во всех инстанциях от батальона и до стратегических органов управления. Видимо, гражданские "военспецы" готовили себе должности.

Любой контроль, доведенный до абсурда, излишняя подозрительность и недоверие к людям, занятым своим профессиональным делом, никогда к добру не приводят. Всякое управление и, тем более, военное не может функционировать эффективно без элементов доверия и взаимного уважения гражданских и военных структур. И с учетом всего изложенного формы его желательно совершенствовать, имея в виду при этом, что любой орган управления создается для решения определенных задач и на первом плане должны быть интересы выполнения этих задач, создание для этого благоприятных условий. А для того, чтобы создавать всякого рода помехи, существует противник. И в нормальной стране никто ему не должен помогать.

С этим связан и вопрос о "гражданизации" Министерства обороны, Генштаба и других силовых ведомств, который все чаще ставится в печати. Разнообразие форм и средств, используемых для обеспечения оборонной безопасности, безусловно, требует привлечения политологов, геополитиков, экономистов, юристов, экологов, дипломатов и других специалистов для квалифицированного решения специальных вопросов в государственных органах и соответствующих ведомствах.

Но этот процесс нежелательно превращать в кампанию по "гражданизации" силовых ведомств, а решать планомерно по мере естественной необходимости ротации таких кадров и их подготовки. Во всяком случае, чтобы не оказалось так, что во главе "профессиональной армии" будут стоять непрофессионалы.

РОЛЬ ШТАБОВ

Сегодня вновь поднимается вопрос о правомерности существования Генерального штаба и других штабов. Межрегиональным фондом информационных технологий издана брошюра члена Совета по внешней и оборонной политике В.В. Шлыкова "Нужен ли России Генеральный штаб?" Автор, по существу, приходит к выводу, что Генштаб в том понимании, как это изложено выше на основе опыта войны, теперь России не нужен.

В книге А.А. Кокошина эталоном штабов всех времен считается штаб Наполеона. "Бертье, - пишет Андрей Афанасьевич, - и его немногочисленные офицеры педантично, четко выполняли все установки Наполеона. Но они почти никогда не предлагали собственных вариантов действий. Это было свойственно многим генеральным штабам того времени...". Как это ни странно, но оказывается, что самое главное достоинство штабов - это их послушность, безынициативность и слепое исполнение приказов командира. Между прочим, согласно науке управления, важнейшим условием эффективности любой системы управления считается инициативность и активность любого сотрудника, участника процесса управления, А тут хотят превратить в пассивные, инертные организмы целые органы управления. Некоторые гражданские "военспецы" идут дальше и даже предлагают вообще все штабы лишить распорядительных и оперативных функций.

Система управления может быть эффективной только в том случае, если будет развиваться не только по вертикали, но и по горизонтали. Это означает, в частности, при соблюдении в целом принципа единоначалия, всемерное расширение фронта работы, предоставление существенно больших прав штабам, начальникам родов войск, служб. Они должны решать многие вопросы самостоятельно, согласуя их с общевойсковым штабом и между собой, так как при крайне ограниченном времени и быстром развитии событий командующий уже не в состоянии лично рассматривать и решать все важнейшие вопросы подготовки и ведения операции, как это было в прошлом.

В целом предложенные нами меры только в общей их совокупности могут дать ощутимые результаты по совершенствованию системы военного управления. С учетом всего сказанного очень важно заранее предвидеть изменения характера вооруженной борьбы, новые требования, предъявленные к системе управления, и с учетом именно этих объективных факторов, а не подспудных соображений определять оргструктуру, права и задачи органов управления. Необходимо решительно избавляться от негативных проявлений прошлого и максимально полно использовать современный положительный опыт, накопленный в России и вооруженных силах других стран. Очень важно не противопоставлять и не абсолютизировать ту или иную систему управления, не подгонять все и вся под натовские стандарты, а совершенствовать их с учетом взаимного опыта и перспектив развития характера вооруженной борьбы.